Тридевятое царство. В когтях белого орла
Шрифт:
Великий батыр не закончил свою речь: всадники взобрались на холм, и их взору открылась картина походного воинства. Шатры стояли всюду, везде, где доставал глаз, горели костры, ржали кони, шагали, сидели и упражнялись с оружием воины.
– Это что? – опешил Черный батыр.
– Ах да… – словно спохватился Тимур, – совсем забыл рассказать. Мы до Кореи-то не дошли, потому что много дел было с дикарями. У этих племен есть очень интересная традиция: вместо сражений племени с племенем они решают вопрос поединком лучших бойцов. И то племя, чей поединщик терпит поражение, присоединяется к победителям. Я об этом прочитал в одной из книг, что написал путешественник, забредший
Шараган поймал озорной огонек в глазах сына Картауса, он давно почувствовал: что-то не так с его походом, и теперь воочию увидел, что именно.
– Как? – только и смог вымолвить шаман.
– На самом деле просто, – улыбнулся торжествующий хан, – у меня был Челубей, а у них не было Челубея.
– Что за Челубей?
– Не что, а кто! Челубей, мой лучший поединщик, не знающий поражений воин.
– И сколько же их здесь?
– Вот этого я не знаю, к сожалению, – расплылся в улыбке хан, – хотя меня и хорошо учили, но до стольких считать даже я не умею.
Внизу, под ногами предводителей степного воинства, кипела жизнь в огромном человеческом муравейнике.
Глава 58
Хозяин черного замка
Звук гулких ударов в железную дверь все никак не прекращался, но Кощей делал вид, что ничего не слышит и что вообще ничего такого не происходит. Шмыга поднял глаза на своего господина, видно размышляя, не пора ли его предать, опять решил, что еще не время, и замер с подобострастным выражением на лице. Как собеседник магог был откровенно плох, и в последнее время хозяин Черного замка откровенно скучал. На Кощеево царство никто не нападал, берендеи ушли и возвращаться пока не собирались; кругом полнейшая скука. Он обучил упырей мыть золото, которым были богаты местные реки, так что злата у него в подвалах хватало, только вот куда его девать и что на него покупать?.. Торговли в царстве не было, из подданных – один хитрый магог, остальные подданные имелись, но были не совсем живыми, или точнее сказать – совсем не живыми. Отношений с соседними странами… не было никаких. И никаких надежд на улучшение. Вроде бы решил жить для себя, но смысла в такой жизни не так уж много. Хотелось что-то делать, воевать, интриговать, заключать союзы. Можно даже…
Звук ударов о железо снова прервал начавшую было развиваться мысль.
– Да что она никак не уймется-то! – возмутился Кощей. Шмыга втянул голову в плечи и старательно делал вид, что ничего не происходит.
Идея начать красть красивых девок казалась замечательной, вплоть до первой красной девицы, проклятие на ее голову… Задумка состояла в том, что первое время девица погорюет, но потом заметит, какой замечательный и главное – холостой мужчина рядом с ней. Владелец собственного замка и царства, между прочим. Вот только глупая баба уже неделю буянила, колотила в дверь клетки и осыпала его проклятиями. В последнее время Кощею начало казаться, что девица его не оценит по достоинству. Можно было утащить другую девку, но Кощей решил дать этой немного времени. «Стерпится – слюбится». Одному было скучно, Шмыга умел только пресмыкаться – дружить или даже просто нормально общаться магоги не умели.
Вдруг дверь его залы открылась. Это было настолько необычно, что Кощей даже не сразу понял, что произошло. Упыри, охранявшие замок, находились на стенах и у ворот, здесь, в замке, для защиты хозяина находился только безголовый. Но он сейчас выполнял наказ сторожить девицу, а предпринимать что-либо вопреки приказу волшебного жезла его мертвые слуги не могли ну никак.
– Козяивн,
– Не бойся, не враги, – раздался кряхтящий голос, и из-за двери, хромая, вылезло существо, напоминающее чем-то хищную птицу. Кощей знал, что подобные чудища зовутся яггами, область их обитания была совсем недалеко, но впервые видел лично подобное создание. Существо не выглядело грозным или опасным, скорее жалким, потрепанным. Левая нога вообще была обглодана кем-то до кости: чудище еще недавно с кем-то сражалось.
– Как ты сюда проникла? Или проник? Кто ты вообще?
– Я давно отказалась от своего имени, так что можешь звать меня как угодно. Еще недавно я была Великой Яггой.
– А сейчас?
– А сейчас как раз и определяется, что будет дальше, – грустно усмехнулось существо.
– Ты не ответила на мой вопрос: как ты сюда проникла?
– Это-то как раз просто, – отмахнулось существо, – твои упыри не умеют сами принимать решения, они верны, но глупы. Похоже, что они восприняли меня как часть природы. Не станут же они гоняться за каждой лягушкой или мышью… Хотя у меня и были возможности их обмануть. Это не так уж трудно, если знать как.
Плохо. Очень неприятно почувствовать себя уязвимым. Надо изменить упырям инструкции.
– И чего же ты хочешь?
– Жить, – существо вздохнуло и улыбнулось, – пока просто выжить. Потом – отомстить.
– И кому же?
– Белому колдуну.
– Белый колдун давно мертв, если он вообще существовал.
– Этот вполне себе жив. И даже охотится на мой народ, и в первую очередь – на меня.
– Есть за что?
– Он узнал, что я убила его мать. Ну и много еще за что, долго рассказывать.
– Значит, имеет право быть недовольным. Это он тебе ногу погрыз?
– Нет, это… несчастный случай, скажем так; один из медведей очень не вовремя вышел из-под контроля. Опытных заклинательниц почти не осталось, приходится бросать в бой плохо обученную молодежь.
– А я здесь при чем?
– Вот тут мы подходим к сути, – существо снова попыталось улыбнуться, – здесь надежная крепость. Волшебством ее не взять, я чувствую очень сильную волшбу, что скрепляет стены этого замка. Не иначе Вий приложил руку?
– Допустим.
– Или он, или его хозяин: их волшебство трудно с чем-то спутать. У белого колдуна было белое волшебство: снег, лед, мороз. Тут волшебство черное.
– Первый раз слышу, что волшебство имеет цвет.
– Имеет, только его увидеть трудно. А вот почувствовать можно. В этот замок моему врагу не пробиться. Только здесь я смогу чувствовать себя в безопасности и подготовиться для ответного удара. Силой волшебства мне своего врага не одолеть, но это не значит, что он непобедим. Хитростью и коварством можно многого добиться. Нужно только время, залечить раны и приготовиться.
– Что-то мне не очень хочется ссориться с таким могущественным врагом, – задумчиво протянул Кощей, – с чего мне тебе помогать?
– Я могу быть полезной, умею колдовать, и очень неплохо.
– И что ты, например, можешь наколдовать?
– Много чего. В кошку хочешь уметь превращаться?
– Возможно, как-нибудь потом; это все?
– Туман могу напустить.
– Как-то пока негусто… – Кощей скептически поглядел на незваную гостью.
– А вот чтобы у меня нос вот такой вот вырос крючковатый и уши чтобы торчали по бокам головы и вращались? – нахально вступил в разговор Шмыга.