Триэн
Шрифт:
– Любите вы… преувеличивать, – сказал генерал уже не так мрачно. – Иногда мне кажется, что вы знаете то, чего не знаю я, а должен бы.
– Возвышаться над другими – дурной тон, – сказал Веселов.
– Дон Кихот говорил по этому поводу: только тот человек достоин возвышаться над другими, кто делает больше других. А я самый обыкновенный системщик и не претендую.
Гордеев еле заметно усмехнулся.
Кузьмичёв озабоченно пригладил пальцем бровь.
Веселов прищурился, собираясь высказать своё мнение
Кузьмичёв ткнул пальцем в браслет айкома, выслушал абонента, сказал приглушённым страдальческим тоном:
– Дина, это не та компания… – Генерал осёкся, помолчал, закончил чуть спокойнее: – Хорошо, сейчас приеду, обсудим.
Он встал из-за стола, посмотрел на Веселова:
– Заканчивайте без меня, Юлий Тарасович, держите в курсе.
Все трое встали, провожая генерала взглядами, пока за ним не закрылась дверь.
Веселов занял его место.
Гордеев и Дэн хотели сесть, но заместитель координатора силовой структуры «Триэн» поднял ладонь:
– Дугарай, вы свободны. А вы, полковник, останьтесь.
Дэн посмотрел на Гордеева, пошёл к двери, оглянулся.
– Я вас подожду внизу, Иван Петрович. Всего хорошего, Юлий Тарасович.
Веселов кивнул на стул.
– Садитесь, полковник, я вас долго не задержу.
Гордеев сел.
Веселов изобразил улыбку.
– Не смотрите волком, полковник. De corde enim exeunt cogitationes malae, как сказано в главе пятнадцатой Евангелия от Матфея. Из сердца исходят дурные помыслы. Поэтому руководствоваться эмоциями в нашем деле нельзя. Я оставил вас вот по какому поводу. Какие у вас планы на хроников?
– Не понял. Их надо в ближайшее время передислоцировать. Оба понимают, что их мирная жизнь закончилась, и согласны работать с нами, но и жить на переднем крае, всё время ожидая удара в спину, далеко не фонтан. Мы наметили район, куда переедут оба.
– Не надо им никуда переезжать.
Гордеев изумлённо вгляделся в породистое основательное лицо зама Кузьмичёва, которое не портила рыжая россыпь.
– Вы шутите?!
– Ничуть не бывало. Ксеноты знают, где живут хроники, и наверняка вскоре наведаются. А мы подготовим засады.
Гордеев облизнул ставшие сухими губы.
– Это же… неоправданный риск! Ребята могут погибнуть! И живут они не одни, а с семьями, и не в вакууме, а в окружении соседей, тоже рискующих попасть под удар. Последние события показали, что ксеноты ни перед чем не остановятся.
Веселов изобразил отеческую мину:
– Это приказ, полковник. Согласованный наверху со всеми экспертами. Извольте выполнять.
Лицо Гордеева окаменело.
– Это всё?
– Ради великой России стоит пойти на любые издержки.
– Понятно. Вы давно смотрели ТВ?
– При чём тут ТВ? Я вообще не смотрю телебред.
– Иногда туда прорываются удивительные вещи.
Гордеев встал.
– Разрешите откланяться?
По лицу Веселова прошла тень.
– Идите.
Гордеев направился к двери.
– На оперативную проработку замысла даю три дня, – сказал ему в спину Веселов.
Гордеев не оглянулся, вышел, чувствуя затылком оценивающий взгляд Юлия Тарасовича. Сдерживать себя он умел. Однако сердце бухало в груди как сваезабивщик, предлагая послать зама генерала матом (чего уж там говорить, Матфей был прав), но это вряд ли изменило бы ситуацию.
5. Бес бесин
Мэр был хмур и озабочен. Ставленник действующего президента, он старался изо всех сил понравиться москвичам, играя отца родного, а главное – создать в народных массах имидж неподкупного и умного руководителя, пекущегося о всенародном благе, поэтому драл с заместителей три шкуры за любую провинность.
– Арнольд Метаксович, на вас жалуются люди.
– Это ещё кто? – пробурчал Бесин, топорща густые чёрные брови. В отличие от худенького пышноволосого мэра он выглядел как человек-гора и цедил слова сквозь зубы.
– Руководители строительных фирм написали коллективное письмо премьеру. Вас обвиняют в завышении цен на квартиры и в создании нетерпимого климата для заинтересованных инвесторов.
– Нетерпимого климата? – фыркнул Бесин. – Что-то новое в строительном бизнесе.
– Вы построили систему недоступности к открытым конкурсам, что является серьёзным превышением полномочий.
– Я строю новую Москву, что требует крупных финансов.
– Для кого вы строите? – страдальчески изогнул брови мэр. – Объём ВИП-строительства за эти полгода превысил все возможные пределы! Кто будет жить в этих ваших ста тысячах пяти– и шестикомнатных квартир?
«Мы!» – хмыкнул про себя Бесин, он же Шамшур Ашшурбазипал и он же главный оператор Управления внедрения «Ксенфорса», имея в виду драгонов. Но вслух сказал иное:
– Людей с шальными деньгами в Москве много.
Мэр пожевал губами, с сомнением во взоре разглядывая заместителя, вздохнул.
– Прошу вас представить строительный реестр на полгода с указанием всех строящихся объектов и список инвесторов.
– Я же представлял в начале года.
– Положение изменилось, президент требует увеличения строительства дешёвого жилья, а не виповского. Всего вам хорошего.