Триггер
Шрифт:
Черт, нет.
Я вырвал Тесс из рук Минни и прижал ее к себе.
— Ни с кем не делюсь. Цыпочки они или нет.
Минни вытерла губы и подмигнула Тесс.
— Сладких снов, куколка.
— Спокойной ночи, Мин. — Тесс потянула меня к трейлеру. — Напомни мне, что ты можешь предложить, Триггер. — Она засмеялась, открыла дверь и исчезла внутри.
Я не потрудился оглянуться.
Тесс схватила меня за руки, как только дверь захлопнулась.
— Сотри ее вкус с моих губ. — Она
— Черт, — выругался я, сбрасывая брюки и рубашку. — Как кто-то может быть таким… — Я оборвал свои слова, когда понял, что произнес это вслух.
— Что? — Она поймала мои губы, когда я накрыл ее своим телом. — Скажи.
Я убрал волосы с ее лица и нежно взял за подбородок.
— Как такая красивая девушка может быть с кем-то вроде меня?
По ее лицу пробежала дрожь, прежде чем ее рука коснулась моей щеки.
— Каким ты видишь себя, Триггер?
Темным, извращенным, испорченным.
— Не переходи на личности, Тесс.
— А ты попробуй.
— Тесс.
— Триггер.
К черту.
— Это сложный вопрос, — наконец выдавил я из себя. Она перекатилась и оказалась верхом, облокачиваясь на меня. Ее руки легли мне на грудь, и пришлось напомнить себе, что это Тесс, а не кто-то другой прикасался ко мне.
— Ладно, почему бы мне не рассказать тебе, что вижу я?
Я ухмыльнулся, приподнявшись повыше на спинке кровати и подложив руки под голову.
Это должно быть интересно.
— Я вижу маленького мальчика, которого плохо воспитали. Которого, возможно, никогда не смогу понять. Тебя превратили в машину и возвели стены, чтобы отгонять людей. Мне кажется, ты можешь быть суровым не только к себе, но и к окружающим только потому, что тебя так воспитали. Потому что легче не пускать людей, чем открыться им. Но, — она наклонилась и поцеловала меня в грудь, — я видела, как ты улыбаешься, и знаешь, что?
— Ммм? — Я фыркнул, когда она пустилась еще ниже, оставляя дорожку из поцелуев.
Она склонила голову набок и посмотрела на меня снизу вверх. Черт, ее глаза держали меня в заложниках.
— Я вижу не стены, страшные вещи и оружие. Я вижу человека, у которого большое сердце для своего клуб, и, возможно, лишь возможно, найдется немного места для меня. — На последней фразе ее голос понизился, и я понял, что она нервничает, даже произнося это. — Не следовало этого говорить.
Она начала двигаться, но я схватил ее за руки и прижал к себе.
— Думал, ты не ходишь на свидания?
Ее рот открылся, но ничего не вышло. Вместо этого она прочистила горло и попыталась отодвинуться.
— Черт. — Я был мудаком. — Я в этом несилен. Вот почему у меня нет личной жизни. Не могу подобрать правильные слова.
— Ладно. — Она
— Ну, ах, спасибо, что видишь меня таким. Не уверен, что кто-то видел меня раньше… или захотел бы.
— Я хочу.
Я накрутил прядь ее волос на палец, пока ее рука рисовала узор на моих татуировках.
— Что… — Я остановил себя. — Могу я тебя кое о чем спросить? — Я знал, что ей нравится, когда я спрашиваю, поэтому чувствовал, что действительно прилагаю усилия.
— Да, — ответила она, но по ее голосу я понял, что она знает, чего я от нее хочу.
Я остановил ее руку и коснулся ряд браслетов, которые она никогда не снимала, или, по крайней мере, никогда не делала этого при мне.
Она медленно поднялась и неловко потерла руку. Я знал от Брика, что за этим стоит огромная история, и мне нужно было знать.
— Мне было четырнадцать, — прошептала она, к моему удивлению. — Жизнь была не из приятных, я никогда не видела своего отца. Моя мама… ну, это не важно. Скажем так, меня довели до такого состояния, когда я подумала, что это лучший выход.
Когда она прижалась ко мне всем телом, я почувствовал, как напряглись ее мышцы, когда снимал браслеты с ее запястий. Тонкая белая линия тянулась прямо вниз примерно на четыре дюйма.
— Они нашли меня раньше, чем я успела сделать второй надрез.
— И что потом?
— Они забирают тебя и назначают семьдесят два часа. Мама забрала меня пораньше, пообещав присмотреть за мной. Они согласились на это, потому что это была моя первая попытка. — Ее глаза наполнились слезами, но она опустила голову, словно прячась от меня волосами. — Спустя два дня я встретила Мэтта. — Она покачала головой. — Брика.
— Мне очень жаль.
— Не стоит. Он был лучшим, что могло со мной случиться. Имею в виду, я бродила по улицам, но все равно, он был моей опорой.
— Я понимаю.
Она цинично улыбнулась, и я понял, что за этим кроется гораздо большее.
— Я хочу сделать татуировку, чтобы скрыть это, только пока не набралась смелости.
— Уже знаешь, что хочешь?
— Да, виноградную лозу.
— Почему именно ее?
Она подпрыгнула, когда в воздух взлетела тонна фейерверков, затем ее голова со смехом опрокинулась вперед.
— Это только что украло у меня десять лет.
— Это только начало.
Она наклонилась, чтобы раздвинуть занавески.
— Кто платит за все это?
— Я.
— Ого. — Она снова повернулась ко мне. — Хорошо быть в наркобизнесе.
У меня сжалось в груди; она даже не представляла, насколько была неправа.
— Мы не зарабатываем на кокаине. Я с самого начала распорядился своими деньгами и вложил их в нужное время.
Она легла на живот рядом со мной.
— Это все твои личные деньги? Я даже не могу представить, какой счет может быть за что-то подобное.