Трикс. Дилогия
Шрифт:
– Скажи, а нет ли у тебя сестры, мечтающей о простой кочевой жизни среди бескрайних каменистых степей и бесплодных песчаных пустынь, под жарким светом солнца и ослепительным мерцанием звезд, в теплой семейной обстановке, вдали от бесчисленных соблазнов деревенской жизни и утомительного труда солескребов?
– Тяжело тебя огорчать, но у меня нет сестры, – признался Тиан.
– Нет в мире совершенства… – вздохнул Хамуд. К счастью, тут его старшая жена принесла блюдо с вареной бараниной и пиалы с кусками пресного теста в бульоне – это всегда утешало доброго пастуха.
На следующий
– Вот в том направлении лежит оазис Джем-был, куда направляется войско Алхазаба, – пояснил Хамуд. – Дня за три-четыре вы доберетесь до него, если удача будет к вам благодушна.
– Понятно, – сказал Трикс и зачем-то потрогал метлу, которую нес за спиной. Хамуда очень удивляло, зачем юноши несут с собой метлы, полезные в домах, но совершенно бесполезные в пустыне, однако вежливость не позволяла задать такой вопрос. Впрочем, поразмыслив, Хамуд понял, что эти метлы юноши захватили из дома как память о своих матерях, и был даже тронут такой сентиментальностью.
– Сына зовут Амаль, – еще раз напомнил Хамуд. – Передавайте ему привет!
– Обязательно, – пообещал Тиан. – Спасибо тебе, милый Хамуд!
Пастух крякнул и побрел обратно к шатру. На полпути он вдруг хлопнул себя по лбу и воскликнул:
– Ну конечно! Я забыл спросить, нет ли у него двоюродной сестры!
С этими словами он побежал обратно – но его гостей уже и след простыл. Только чертили песок две неглубокие линии, будто кто-то бежал, оседлав палку, как играющий в лошадки ребенок, а потом подпрыгнул и… и что?
Хамуд задумался. Но от шатра вкусно пахло утренними лепешками, средняя жена доила верблюдицу, и молоко звонко падало в ведерко, а дети, задорно перекликаясь, собирали кизяк для вечернего костра. Хамуд махнул рукой и пошел к своим любимым женам и детям.
Однако еще долго после этого, беря из мешочка щепотку соли, чтобы посыпать вареное мясо, пастух вздыхал о чем-то своем…
Хотя полеты на метле не нравились ни Триксу, ни Тиане, но другого выхода не было. Не идти же и впрямь по пескам четыре дня! Так что, крепко вцепившись в рукоять, Трикс несся над дюнами – невысоко, метрах в трех, чтобы если уж доведется упасть, то бояться пришлось бы недолго. Рядом на своей метле летела Тиана, усадив за спиной Халанбери. То ли сидеть по-дамски было удобнее, то ли у нее оказалось лучшее чувство равновесия, чем у Трикса, но она ничуть не отставала, а временами даже залетала вперед – несмотря на лишний груз.
Летели они почти до полудня – пока солнце не стало жарить так невыносимо, что пришлось остановиться, после чего Трикс, немного постаравшись, наколдовал приличный тент и большую подстилку из тростника, чтобы не так жарил раскаленный песок. Под тентом было прохладнее, и все облегченно растянулись на циновке, давая отдых напряженному телу. Летать на метлах было ничуть не легче, чем ходить пешком!
Потом выпили воды – горячей, уже чуть-чуть затхлой. Даже такой воды было мало, хотелось пить ее и пить –
– Бесполезно, – сказал он. – Если много выпить, то вспотеешь, и вся вода уйдет.
– Я хочу вспотеть! – захныкал Халанбери.
– Потей, – ответил непреклонный Трикс.
– Ну я пить хочу! – заканючил мальчишка. – Я очень-очень пить хочу!
– Это потому что ты все время лопал халву и пастилу, пока мы летели! – нахмурился Трикс. – Что, думаешь, я не слышал?
– Ну, лопал… – пробормотал Халанбери. – Ага… Так вкусно же… Оно ведь все равно наколдованное, ни вреда, ни пользы, только пить хочется…
– Вот именно! А пить хочется впустую, без причины. Так что потерпишь.
Халанбери совсем загрустил. Посмотрел в поисках утешения на сестру – но та поджала губы и отвернулась. Тогда Халанбери пробормотал себе под нос:
– Стану могучим волшебником, наколдую себе ведро воды… а Триксу – бородавку на носу!
– Никем ты не станешь и ничего ты не наколдуешь, – безжалостно сказал Трикс.
– Почему это? Не забыл – меня сам Щавель к вам привез! Потому что у меня талант! Потому что я будущий могучий волшебник! – вскинулся Халанбери.
– Никакой ты не волшебник! – отрезал Трикс.
– Ага! А кто я тогда? – Халанбери взмахнул руками и выкрикнул: – Нуга и карамель!
– И что? – презрительно сказал Трикс, глядя на появившиеся в руках Халанбери куски молочно-белой нуги и кремово-желтой карамели. – Волшебник умеет все! Что-то лучше, что-то хуже, но все. А ты умеешь только сласти наколдовывать. Такие, как ты, называются чудодеями.
– Чудодеями? – поразился Халанбери.
– Именно. Чудодей – волшебник, который умеет делать только что-то одно. И ладно бы полезное, дождь, к примеру, вызывать или огненные камни на врага обрушивать. А ты делаешь волшебную пищу! Она не насыщает, понимаешь? Толка нет, одна видимость!
– Но Щавель же меня позвал! – На глаза Халанбери навернулись слезы. – Я же… я же вам помог! Я прошел тем же путем, что Прозрачный Бог…
Нуга и карамель в его руках затрепетали и растаяли.
Триксу стало стыдно. Он открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь утешительное – и тут его осенило!
– Халанбери… – Трикс вскочил и крепко обнял мальчишку. – Халанбери! Ты молодец! Ты умница! Щавель не зря тебя к нам привел!
– Да? – Слезы у Халанбери мгновенно высохли.
– Да! – завопил Трикс. – Кажется, у меня есть план! Хороший план!
От избытка чувств он даже выдал Халанбери еще одну порцию воды и немножко попил сам. После чего вновь растянулся на циновке, напряженно обдумывая свою идею.
– Трикс, ты не хочешь мне рассказать, что придумал? – возмутилась Тиана.
– Нет, извини… – задумчиво сказал Трикс.
– Что?
Трикс вздохнул:
– Тиана, мне предстоит сразиться с магом, равным по силе тысяче драконов. И у меня есть одна-единственная идея, как его победить. И для того, чтобы идея сработала, надо, чтобы в требуемый момент мной восхитились и ужаснулись. Кто будет мной восхищаться? Ты и Халанбери. Так что лучше вы все узнаете и восхититесь в свое время!