Трикс. Дилогия
Шрифт:
– Хорошо, – сказал Трикс. – У кого на ягодице след от ремня?
Стоящий слева брат поднял руку.
– У кого ногтя нет на мизинце?
Поднял руку и продемонстрировал палец брат, стоящий в центре.
– А на ноге отметина?
Брат, стоящий справа, кивнул.
– Вполне достаточно, – сказал Трикс. – Добрый брат не мог заслужить такой отцовский гнев, чтобы получить отметину от ремня на всю жизнь. Итак, слева либо сильный, либо умный. Умный брат не мог прищемить палец в жерновах. Итак, в центре
– Мне кажется, это нам ничего не дает… – почесал переносицу Паклус.
– Это нам дает все! – торжественно ответил Трикс. – Допустим, что слева – сильный. Тогда в центре – добрый. А справа – умный! Так?
– А если слева умный? – спросил Паклус.
– Тогда в центре сильный, а справа – добрый!
– Ну и что? Есть два равновероятных варианта! Щавель прав, логика тут пасует!
– Зато мы точно знаем, что стоящий в центре – не умный, не старший сын! – гордо сказал Трикс. – Мельницу он точно не получает!
Стоящий в центре сын разинул рот. Посмотрел на братьев. Те отвели глаза.
– Ну а мелкую скотину, вроде осла и кота, можно распределить в рабочем порядке, – продолжил Трикс. – Я склоняюсь к мысли, что умный брат тоже не попался бы на шалостях и не получил ремня. Значит, слева сильный! В центре, таким образом, оказывается не сильный, не умный, а добрый – что и подтверждает факт получения им травмы, по доброте душевной он пытался работать на мельнице без всякой сноровки и способностей! Ну и, конечно же, склонный к умному труду брат, стоящий справа, оказался непригоден к погрузочно-разгрузочным работам. Все! Сильный – ему осла, добрый – ему кота, умный – ему мельницу!
Дедок почесал в затылке.
Первым не выдержал брат, стоящий справа.
– Это я-то к работам непригодный? – завопил он. – Это я-то? Как что таскать, как что грузить – всегда меня, оттого и поранился!
– Это я не умный? Это я-то в жерновах палец прищемил, оттого что не способный и несноровистый? Да я с пяти лет при жерновах, оттого и прищемился! – обиделся стоящий в центре.
– Да я по заднице получал только по доброте своей душевной! – бушевал брат, стоящий слева. – Они хулиганят, а потом просят: «Братик, возьми на себя вину, тебя папка любит, пороть будет не сильно!»
Трикс гордо посмотрел на волшебника. Тот одобрительно кивнул. Тогда Трикс подмигнул растерянному Паклусу и сказал:
– Логика – она вообще в человеческих отношениях не применима. И любые факты можно на любую сторону вывернуть. Я это и сделал. Тут главное – спорщиков раззадорить, заставить их на несправедливость обидеться.
– Из него действительно получится хороший волшебник, – признал Щавель. – Так, дед, муку принесли? Пускай твой сильный сын ее тащит в кладовую. И все, все, прием окончен!
Когда
– Удачный вечер. Три золотых, шесть серебряных. Гусь, мука, корзинка яиц, стопка свежих полотенец, сапоги, отрез бархата на новую мантию, две битые куры… эй, мальчик… как тебя…
– Иен, ваше мудрейшество!
От неожиданного титула Радион слегка оторопел, но заострять на нем внимания не стал:
– Мальчик Иен, иди на кухню, ощипи кур и пожарь со специями. Умеешь?
– Конечно! – Иен изо всех сил старался продемонстрировать свою полезность. – Халанбери, кончай ковырять в носу! Пошли готовить ужин!
– Ага!
– И пусть этот, мелкий, вымоет руки с мылом! – крикнул вслед волшебник. Тяжело вздохнул и, опускаясь в кресло, пробормотал: – Я так надеялся, что где-нибудь в пути эти дети потеряются.
– Щавель, ну нельзя же так, это ведь дети! – укоризненно сказал Паклус, садясь рядом.
– Были бы взрослые – превратил бы во что-нибудь полезное в хозяйстве! – пригрозил Щавель. – Кстати… как ваше… путешествие?
– Удачно! – просиял Трикс. – Кня…
– Тихо, тихо, тихо! – замахал руками Щавель. – Меня не интересуют твои родственники, твои любовные похождения и дорожные тяготы. Сходил в отпуск – вот и славненько.
Трикс вздохнул.
– Никто не погиб?
– Абсолютно, – поразмыслив, сказал Паклус. – Мертвые ведь умереть по второму разу не могут?
– Нет, нет и нет! – замотал головой Щавель. – Они могут только упокоиться. Совсем другое дело. А я тут был вынужден оказать небольшую помощь местному населению. Ну, сами понимаете… – Он помолчал. – Жрать-то хочется!
– В наши дни нет былого уважения к магии… как и к искусству меча… – кивнул Паклус. – Веришь ли, наш поход пришлось отмечать в ужасной таверне. Пивом! Там даже не было благородного вина…
– Трикс, в буфете! – скомандовал Щавель.
Трикс принес из буфета пузатую бутылку (похоже, Щавель перечислил не все дары благодарных за помощь горожан) и, по собственному почину, три бокала. Щавель и глазом не повел – сковырнул залитую сургучом пробку и разлил вино на троих.
– Садись, – велел он Триксу.
Трикс подтащил стул и сел рядом с магом и рыцарем.
– Итак, мой юный ученик… – Волшебник понюхал бокал и удовлетворенно кивнул. – Итак, мой юный ученик, я рад сообщить тебе тот факт, что ты переходишь из рядовых прихвастней в подаваны!
– Браво! – сказал Паклус и отпил вина.
– С этого момента ты можешь помогать мне в волшебстве, творить собственное волшебство без разрешения и приветствовать других волшебников не поклоном в пояс, а вежливым кивком головы! Сейчас ты почувствуешь, как растет твоя заклинательная книга…