Трикветр
Шрифт:
— Значит, Вы будете первой. Вы точно беременны. Возможно двойней. Срок мал. Точно скажу недельки через две-три. Оборотни неплохо определяют зарождение жизни, крея. Особенно, если это их дети. А на сроке до трех недель чувствуют только своих. Так что поздравляю Вас, папаша. Именно Ваши детки войдут в историю, как первые кровные наследники креев. Теперь у вас радость в семье, а мне прибавите хлопот. Через недельку милости прошу на осмотр. А сейчас, думаю, вас потеряли.
И, поскольку, онемели мы оба, то ушли не попрощавшись. Услышали тихо для себя сказанное
— Ничего, от счастья
От кабинета лекаря мы отошли недалеко. Все участники «круглого стола» были уже тут.
— Что ты еще натворил, сын? Почему так быстро шел с креей на руках. Ей, что стало плохо?
— Нет, что вы, советник, — я освоилась с ситуацией быстрее. Опыта по прошлой жизни в таких делах больше. — Мне хорошо. Очень хорошо. А натворить? Да, натворил. Скорее сотворил. Полностью разрушил дурную репутацию креи.
— Что? Как разрушил репутацию?
— Конечно, а как еще? Исторически сложилось, что все креи были бесплодны. А я вот беременна. И вот этот папочка утверждает, что двойней. Правда, по его виду не скажешь, рад он или недоволен. Поэтому иду искать утешения у Робера. Ты не очень расстроишься, что первенец не твой?
— Рия моя, я ведь и надеяться не смел, что такое вообще возможно. Тогда, не найдя в папке той бумаги, я понял, что ты ее видела и от нас спрятала. Промолчал. Да я рад больше вас обоих.
— И не ревнуешь?
— К детям? Никогда. Но этого молчуна я все-таки побью слегка, чтобы больше не смел тебя огорчать.
— А можно завтра? — отмер Торер.
— Что завтра?
— Побьешь завтра. Я сопротивляться даже не буду. А сегодня, боюсь, не пойму, кто и за что поколотит. Лири моя, я такой счастливый. Таких больше нет во всем Лиоре.
— Так, счастливые мои, скоро ужин, а мы еще не обедали. Тем более, нам есть, что отпраздновать, — в здравом смысле Роберу не откажешь. — А кое-кому теперь за троих питаться надо и вовремя.
И тут я поняла, как круто попала. Вспомнила, как носился с моими беременностями мой Егор. Он один затерроризировал меня своей заботой. Приятной, нет слов, но порой слишком назойливой, что ли. А теперь их двое. Сбегу. Вот начнут доставать и сбегу. И даже знаю куда. Искать моего дракона. И найду. На свою голову. Их же тогда трое заботливых на меня одну. Ой, мамочки!
Глава 26
Мне хватило недели, чтобы очень захотеть выполнить свою угрозу. Наконец, меня прорвало.
— Так, мои дорогие. Хочу до вас донести, что беременность — это не болезнь. Говорю с полным знанием дела. Или может, это вы уже рожали? В постельном режиме не нуждаюсь. Я вполне могу вести нормальный образ жизни. Кроме того, я должна много и активно двигаться. Движение разгоняет кровь, насыщает организм кислородом. Дети не могут из-за его недостатка развиваться полноценно, родятся слабыми. Тор, тебе что, нужны неполноценные дети? И не надо меня постоянно кормить — заплыву жиром и не смогу нормально родить. Вам нужны осложненные роды? — Меня несло. Я не давала мужьям вставить ни полсловечка. — Предупреждаю, еще раз попытаетесь выставить меня с тренировки, устрою бойкот. И тренироваться буду у себя в гостиной. Там правда, мебели многовато, запнусь, упаду. А потом устрою истерику. Будет это полезно для
Но истерика не успела накрыть меня с головой. Стук в дверь вовремя прервал поток угроз в адрес не в меру заботливых супругов.
— Креи, прошу прощения. Там в портальной зале человек. Требует пропустить, — портальщик был из новеньких. — Говорит, что муж вернулся.
— Что? — хор из нас получился так себе. Но бегали мы хорошо. Прямо на полу, прислонившись к колонне, сидел уставший, осунувшийся Риннрион.
— Ри-и-нни, — я успела первой, не скрывая эмоций. Мужья уступили мне это первенство. Обняла, прижавшись всем телом.
— Задушишь, сумашедшая. Да я это, я. Живой. Успокойся. Все хорошо. Устал только. И от обеда бы не отказался. — Он сделал попытку встать, но я не хотела отцепляться. Так что Роберу пришлось меня отцепить и передать в руки Тора.
— Держи, — протянул руку Риннриону. — Вот не думал, что так будет. Но я действительно рад тебя видеть. Судя по твоему виду, тебе крепко досталось. Сначала мыться или еда актуальнее?
Портальщики в недоумении таращились на наши обнимашки. Сегодня вся смена новички? А, не до них. Сами разберутся, где прокололись. Тор подхватил меня на руки, Робер приобнял шатающегося от усталости дракона.
— Сначала в порядок себя приведу. Поесть успел, пока портал донастраивали. И хоть часик поспать. Понимаю, что вам все узнать хочется. Но сил нет даже на просто поговорить.
— Тор, да отпусти ты меня. Отдыхай, Ринн. К обеду тебя разбудим. Накормим, тогда и расскажешь все. А у меня еще с этими двумя воспитательное мероприятие не закончено. — Любопытство грызло изнутри, но мой дракон действительно нуждался в отдыхе. — Робер, проводишь? Только ничего без меня не обсуждать. А то с Вами увяжусь, и отдыха не получится. — Все равно расскажет основные наши новости, не утерпит.
Робер задерживался. Появился спустя почти полчаса.
— Ты там без нас все новости узнавал?
— Какие новости? Его сил едва хватило в ванну лечь. Если бы не зашел следом за ним, спросить, не нужно ли чего, он бы и уснул прямо в воде. Растормошил, помог выбраться, перейти на кровать. Уснул, не успев подушки коснуться. Одеялом и то я его накрывал. Не понравилось мне все это. Попросил рия Никоса посмотреть, что с нашим драконом. На вид — в могилку краше отпускают. Разделся — ребра наружу торчат. Никос сказал, что зайдет, как закончит.
— Меня тоже его слабость насторожила. Потому и просила тебя, его проводить. Он ведь не ранен?
— Нет, несколько ссадин и царапин не в счет. Вот только выглядят они, как застарелые. На драконах обычно заживает все почти сразу. Такие царапины за секунды исчезать должны.
Все наши проблемы отошли на второй план. Молчание угнетало. Ждали Никоса. К его приходу напряжение почти достигло верхнего предела. Войдя, рей сразу начал с основного.
— Давайте сядем. Есть разговор.
— Все так серьезно?