Трилогия Крысы. Мировой бестселлер в одном томе
Шрифт:
Такой вот ирреальной жизнью. Ни знакомых почти никаких, ни желания куда-то сходить, ни любовника; утром проснешься – идешь на работу, чертишь свои чертежи, по дороге домой в супермаркете купишь чего-то, сама приготовишь, сама и съешь. Радио включено постоянно, книжка какая-нибудь; дневник про саму себя кропаешь – а в ванне чулки замочены. Да еще квартирка в доме у моря, так что в ушах постоянно волны шумят... Зябкая жизнь! – Она допила свой сок. – Я, наверное, пустое болтаю, да?
Я молча покачал головой.
Шел
– Не хотите чего-нибудь покрепче?
– А как это называется, если водку с грейпфрутовым соком смешать?
– «Солти Дог»...
Подозвав официанта, я заказал для нее «Солти Дог» и для себя – «Катти Сарк» со льдом.
– На чем я остановилась?
– Вы сказали – «зябкая жизнь»...
– Да нет, если честно – сама-то жизнь не такая и зябкая, – поправилась она. – Вот только когда волны шумят – тогда действительно зябко. Въезжала в квартиру – управдом говорил: «ничего, мол, быстро привыкнете»... Да вот не привыкла.
– Ну, теперь-то моря больше нет.
Она тихонько усмехнулась. Морщинки в уголках ее глаз задрожали едва заметно.
– Ну, конечно. Ну, разумеется. «Моря больше нет» – какая наблюдательность! А мне и сейчас то и дело слышится, будто волны шумят. Вот как можно сжечь свои уши за долгое время...
– И потом вы познакомились с Крысой?
– Да. Только я его так не называла.
– А как вы его называли?
– По имени, как же еще! Как и все вокруг, разве нет?
А и действительно, подумал я вдруг. Слово «Крыса» даже как прозвище звучало слишком по-детски.
– Да, конечно, – сказал я.
Нам принесли напитки. Она пригубила свой «Солти Дог» – и салфеткой стерла приставшие к уголкам рта кристаллики соли. Салфетку со слабым отпечатком помады она искусно, двумя пальцами перегнула пополам и положила рядом на стол.
– Для меня он был – как бы лучше сказать... достаточно ирреальный. Вы меня понимаете?
– Кажется, понимаю..
– Я подумала, что мне как раз и нужна его ирреальность – для того, чтобы разрушить свою. С первой же встречи с ним сразу так и подумала. Может быть, потому он мне и понравился... А может, и наоборот – сначала он мне понравился, а потом я так для себя решила. Что так, что эдак – результат все равно одинаковый. Пианистка вернулась со своего перерыва, села за рояль и заиграла мелодии старого кино. Это звучало странно – как если бы к какой-нибудь сцене фильма по ошибке подобрали не тот музыкальный фон.
– Вот мне и кажется иногда... Может, я таким образом просто его использовала.
Может быть, он самого начала чувствовал это – потому и... Вы
– Откуда я знаю, – пожал я плечами. – Это уже чисто ваши с ним отношения.
Она ничего не сказала.
Молчание длилось секунд двадцать, прежде чем я сообразил, что ее монолог окончен. Я проглотил остатки своего виски, достал из кармана письма Крысы и положил на середину стола. Два конверта лежали на столе, и притрагиваться к ним она как будто не торопилась.
– Я должна это прочитать прямо здесь?
– Забирайте домой, там и читайте. А не захотите читать – так выбросьте.
Она кивнула, взяла письма и спрятала их в сумочку. Легкий металлический звук – клик! – и замок защелкнулся. Я закурил вторую сигарету, заказал себе второй виски. Надо сказать, что больше всего я уважаю именно вторую порцию виски. Если с первым виски успокаиваются нервы, то со вторым приходит в порядок голова. С третьего же и далее – уже ни вкуса, ни смысла не остается: простое перекачивание жидкости из рюмки в желудок.
– И только ради этого вы ехали сюда из Токио? – спросила она.
– Да, почти что...
– Очень любезно с вашей стороны.
– Ну, как раз об этом я не думал. Просто у нас с ним так повелось. Поменяй нас в жизни местами – и он сделал бы точно так же, я знаю.
– Что, он уже оказывал вам такие услуги?
Я покачал головой.
– Да нет. Просто мы издавна надоедаем друг другу такими вот «ирреальными» просьбами. И привыкли выполнять их без лишних вопросов. Ну, а как выполнять ирреальные просьбы в реальном мире – это уже другая проблема.
– Наверное, на свете больше нет таких странных людей!
– Очень может быть...
Рассмеявшись, она поднялась из-за стола и взяла в руки счет.
– Позвольте, я сама за все заплачу. Тем более, что на сорок минут опоздала...
– Если вам так будет лучше – пожалуйста, – я пожал плечами. – Но у меня к вам один вопрос. Можно?
– Ну, разумеется!
– Вот вы сказали по телефону, что догадаетесь, как я буду выглядеть.
– Ну да, сказала. Так, чисто из настроения...
– И что же – прямо-таки сразу и догадались?
– Моментально, – сказала она.
Дождь хлестал с прежней силой. Прямо в окно отеля заглядывала гигантская неоновая реклама с соседнего небоскреба. В ее искусственном свете бежали, сплетаясь, к земле беспорядочные нити дождя. Встав у окна, я посмотрел вниз – и мне почудилось, будто дождь всеми струями стремится попасть в одну и ту же точку земной поверхности.
Я плюхнулся на кровать и выкурил две сигареты подряд. Потом позвонил администратору отеля и попросил забронировать билет на завтрашний поезд. Больше в этом городе мне было абсолютно нечего делать... И только дождь все лил до глубокой ночи.