Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

Клэр Кассандра

— Я никогда не извиняюсь. Почему ты должен?

— Не извиняешься? Так же, как не падаешь в обморок?

— Точно, — сказал Драко.

— Чего еще ты не делаешь?

— Не плачу. Не танцую, — ненавижу танцевать! — Драко содрогнулся. — И еще: я не думаю, что Эрмиона влюблена в Крума.

Гарри дернулся:

— Может, не будем об этом говорить?

— Да ладно, Поттер! — Драко стоял возле стола Лупина, ненароком изучая лежащие на нем предметы. — Сам подумай. Это не имеет смысла… — он осекся. — Эй, Поттер, взгляни-ка сюда!

Гарри

подошел и бросил взгляд через плечо Драко. Толстая, немного заплесневелая книга лежала на столе. Она была открыта. Гарри осторожно потрогал ее. Переплет из толстой кожи, пожелтевшие от времени листы. Книга была открыта на странице с гравюрами — какая-то перчатка, отвратительного вида череп, а внизу, под ними, был изображен меч. Рисунок не был проработан до деталей, но вот камни на эфесе были определенно зелеными.

Заглавие вверху страницы гласило: "Демонические предметы. Наставление володетелю. Живые клинки". Текст под рисунками очень плохо читался: он был покрыт потеками свечного сала, а в одном месте расплылось подозрительного вида коричневое пятно.

"…поелику быв клинок сей или до сих пор есть долею тела или души демона… знай суть его каждый, к коему в руки он попасть может. Володеть мечом сим можно человеку; но цену великую уплатить должен володетель, и ценою той может тело або душа бысть, сообразно сущности Обмена. Знай каждый, кто с оружьем сим встретится, что есть оно Воплощенье Чистейшего Зла, а посему лишь то должно с ним делать, что к уничтоженью его ведет".

— Чистейшее зло… — задумчиво протянул Гарри. — Звучит хреново…

— Если что и звучит хреново, так это то, что он собирается уничтожить мой меч! — разъяренно фыркнул Драко. — И о чем я только думал, когда отдал его?!

— Но ты же не знал, что он решит его уничтожить, — резонно заметил Гарри. — Твой меч может и не быть одним из этих… Живых клинков…

Драко так посмотрел на Гарри, что тот, внезапно почувствовав себя дураком, ответил примирительным взглядом:

— Ну ладно, ладно. Пожалуй, это действительно Живой клинок. Но если это Воплощение Чистейшего Зла, ты что, всерьез хочешь оставить его у себя?

— Черт, конечно!

Гарри тряхнул головой:

— Тебя не поймешь, Малфой!

Тут дверь кабинета открылась, и оба отскочили от стола. Разумеется, это был Лупин, мрачный донельзя. Он прикрыл дверь и сел за стол. Он посмотрел на Гарри — тот сжался у одной стены, перевел взгляд на Драко — он съежился у противоположной, — и сказал:

— Приношу свои извинения за то, что накричал на вас. Но вы… встревожили меня. Лично я никогда не был сторонником физического насилия, Гарри. Я полагал, что ты тоже.

— Обычно — да, — охотно откликнулся Драко. — Но дело в том, что Эрмиона пинками вышвырнула его из своего сердца, так что он несколько расстроен…

— Эрмиона? — Лупин был поражен. Гарри покраснел, нахмурился

и промолчал. — Вот оно что… Понятно. Ну, хорошо… О, прости, я имел в виду — это, наоборот, очень печально… Но вы не должны забывать — ваша магическая сила тесно увязана как с вашими колдовскими навыками, так и с контролем над собой… Мне всегда казалось очень неудачным, что силы магида проявляются обычно в подростковом возрасте, когда и того, и другого крайне мало. Особенно с контролём у вас ещё плоховато. Поэтому по молодости и крушите всё направо и налево, — сказал Лупин. — Гарри, перестань хмуриться. Я уверен, что Эрмиона никогда не сделала бы ничего… э-э… такого… — он умолк. — Впрочем, это не мое дело. Но если ты действительно так расстроен, Гарри, может, тебе стоит поговорить с Сириусом?

— О нет, — отказался Гарри, — пожалуй, не стоит.

— А вообще, неплохая идея, — встрял Драко. — Он может накостылять Круму за тебя.

— Виктору Круму? — вскинулся Лупин.

— Этой ночью Эрмиона сбежала в Болгарию с Крумом, — Драко вещал замогильным голосом, как Хор в греческих трагедиях. — Она отправила Гарри письмо, а я пытался ему втолковать, что такого просто не может быть, потому что… если вы видели Крума хоть раз, хоть на фотографии, вы поймете, о чем я. У него всего одна бровь на оба глаза сразу, а Поттер, может, и не годится в призеры конкурса красоты, но…

— Но это невозможно! — воскликнул Лупин, раздраженный и изумленный одновременно.

— Еще как возможно, — возразил Драко, — у него действительно только одна бровь.

— Я имел в виду — невозможно, чтобы Эрмиона сбежала с Крумом в Болгарию.

— Почему вы так говорите? — вздрогнул Гарри.

— Потому что, — сказал Лупин, — Виктор Крум в Лондоне. Он принес болгарской команде потрясающую победу над швейцарцами этим утром. Я слушал прямую трансляцию по Волшебной Волне. Так что он определенно НЕ в Болгарии…

**************

— Ну же, Перси, давай! — раздраженно говорил Рон. — Хоть раз в жизни ты можешь помочь?

— Пожалуйста, Перси, — умоляюще добавила Джинни, глядя на старшего брата, вернее, на видимую его часть — то есть на голову в горящем камине. Рон и Джинни стояли на коленях перед огнем, стараясь не кашлять от копоти.

— Нет, — твердо сказал Перси, — я не дам вам домашнего адреса Крума в Болгарии. Не хватало мне еще проблем в Отделе Волшебных Игр и Спортивных Состязаний!

— Но мы же не собираемся выслеживать и убивать его, Персик, — Рон начинал заводиться. — Мы только пошлем письмо Эрмионе, чтобы узнать, все ли у нее в порядке.

Перси раздраженно крякнул:

— Послушай, Рон, я, конечно, ужасно сожалею, что твоя подружка сбежала с Виктором Крумом, но он очень знаменит и богат, так что ты не можешь осуждать ее. Это честная игра, и ты проиграл. Постарайся перенести это как подобает, ладно?

— Она не моя подружка, — заскрипел зубами Рон, — она девушка Гарри!