Тринадцатая редакция. Найти и исполнить
Шрифт:
– Кушай-кушай, – ободряюще улыбнулась Наташа. – А тебе что, правда нравится «Tokyo Hotel»?!
– Угу, – ответил Шурик, набивая рот конфетами.
– Но это же позор! – возмутилась Наташа.
– Пошему?
– Потому что такой музон нравится только малолетним придуркам.
– Но я же не малолетний придурок, – пожал плечами Шурик и на всякий случай засунул в карман ещё пару конфет.
– Вот и тем более странно, – со значением произнесла Наташа.
– Странно – да. Будто я мало странных вещей делаю. Но не
– О, смотрите-ка, дезертир трудового фронта к нам пожаловал! – громко объявил Виталик.
Из коридора в приёмную мрачно глядел Лёва, заросший щетиной, хмурый и весь какой-то помятый, будто всю ночь он провёл на своём рабочем месте.
– Ты сейчас что-то сказал? – рыкнул он так, что Виталик тут же вернулся из райских кущ на грешную нашу землю и моментально вжался в самый дальний угол дивана.
– Я говорю, – льстиво улыбнулся Техник, быстро натягивая кеды, – что вон сколько парней пришлось нагнать, чтобы заменить одного тебя. Это хорошо ещё, что у Наташки поклонники такие сговорчивые.
– Не понимаю, как можно всё бросить и по первому свистку явиться разгружать книги на морозе, совершенно задаром, – поскрёб подбородок Лёва. – Гордости у них, что ли, нет? Или вот когда ты на презентации девиц своих подтягиваешь – я не понимаю, зачем им-то это надо?
– Во-первых, не девиц, а девушек, – поправил его Виталик, – во-вторых, не только своих, но и вместе с подругами, сестрами и так далее. Девочки же никуда поодиночке не ходят. А в-главных, есть всё же некоторая разница. Этим милым девушкам достаются от меня не только слова благодарности.
– Но и слова неблагодарности! – мрачно подытожил Лёва.
– Ты совершенно не умеешь общаться с женским полом, – покачал головой Виталик. – Я тебя как-нибудь научу. Потом. Когда настанет твоя очередь. Но ты уже можешь записаться на приём. Твой номер третий – за Константином Петровичем будешь!
– Я вот сейчас кому-то внеочередной урок борьбы без правил устрою! – взревел Лёва и, засучивая рукава, пружинящим шагом двинулся в сторону дивана.
– Ой, совсем забыл, – хлопнул себя по лбу Виталик. – Меня же Гумир просил к нему зайти, там у него срочное что-то. Ну, берегите себя.
И сбежал от возмездия. Впрочем, сбегая, он чуть не сбил с ног Константина Петровича, бережно прижимающего к груди какую-то непонятную штуковину.
– Вы посмотрите только, какую вещь выбросили! – воскликнул тот, легко увернувшись от Техника. – А, это ж надо! Пепельница! Старинная, хрустальная! Антиквариат! Винтаж! Хорошо хоть она в сугроб упала, не разбилась. Ну чего ротозейничаете? Вон видите, Виталик побежал, он всегда делом занят, а вы трое что?
– Мы что? – рассвирепел Лёва, проверил, ладно ли засучены его рукава, сжал покрепче кулаки и сделал один только широкий и уверенный шаг вперёд.
Константин Петрович малодушно прикрылся хрустальной пепельницей в надежде если не откупиться от
– Отставить драку, – спокойно произнёс Даниил Юрьевич, материализуясь между противниками как раз в тот момент, когда, казалось, ничто уже не могло спасти коммерческого директора от расправы. – Неужели я пропустил что-то интересное?
– Он говорит, что я бездельничаю, – наябедничал Лёва и указал пальцем на Константина Петровича.
– Пальцами показывать – нехорошо, – покачал головой шеф. – Ты мне лучше скажи, где у нас Йозеф Бржижковский?
– Йозеф… Бржижковский? – Лёва с ужасом понял, что пару минут назад вышел в приёмную вовсе не для того, чтобы славно подраться, а затем только, чтобы накинуть куртку и бежать на вокзал, искать своевольного писателя, вздумавшего самостоятельно, без провожатых, добраться до Тринадцатой редакции. Добираться тут, понятное дело, недолго, самое большое минут за двадцать пешком можно дойти, но вдруг он заблудился во дворах и переходах? А у него через час – прямой эфир!
– Кстати, а где этот симпатичный дедуля, который помогал разгружать книги? – поинтересовался Константин Петрович, поглаживая дважды спасённую пепельницу.
– Какой ещё дедуля? – отмахнулась Наташа. – Нет у нас в институте дедуль, даже сторож – и тот бабуля!
– Нет, там ещё был дедуля! – упрямо гнул своё Цианид. – Подошел, спрашивает – это у вас тут издательство, мне сказали утром подойти. Ну я его и погнал на разгрузку.
– Дедуля – такой невысокий мужичок с испитым лицом, с эспаньолкой и седыми кудрями до плеч? – вкрадчивым тоном уточнил шеф.
– Он самый, – кивнул Константин Петрович. – Нормальный такой, интеллигентный дед. Даже с некоторой претензией на богемность.
– Где он сейчас? – завопил Лёва. – Куда ты его дел, гадина?
– Никуда не девал. Велел собрать то, что жильцы из окон повыкидывали, и сложить в кладовку.
– Я тебя самого сейчас в кладовку сложу! Только сперва на куски порву! – снова кинулся в драку Лёва, и теперь даже Даниил Юрьевич не смог бы спасти своего бестолкового заместителя, если бы в этот момент в приёмной не возник вышеупомянутый «дедуля».
– А вот и я! – важно заявил он. – Ваше поручение выполнил – что мог, пригрёб и отнёс в чуланчик. Дальше у нас что по плану?
– Здра… здравствуйте! – поперхнулся приветствием Лёва и сделал неуверенный шаг навстречу писателю. – Вас что же, заставили книги разгружать?
– Ну кто ж меня заставит, сам подумай, – усмехнулся дедок. – Прихожу – а тут все работают. Мне, что ли, помочь трудно?
– Костя, ты обратил внимание на то, что отправил нашего дорогого гостя разгружать книги? – уточнил Даниил Юрьевич. То, что шеф обратился к своему заместителю по имени, не предвещало ничего хорошего, но были ещё шансы спастись.