Тринадцатая стихия
Шрифт:
Ныряя под очередную ветку, перескакивая через очередной овражек, Аш радовался, что приобрел тотем и будущее воплощение зверя еще на родине: хотя по большому счету снежный волк отличался от местных только размером, но он мог нести легкого всадника – хотя и недолго. Впрочем, у него и без Ранко есть время лишь до рассвета, всё равно с первыми лучами солнца он вновь станет эльфом. Волк может бежать сутки без остановки – но если он кого-то несет, это время сокращается на три четверти. Однако было уже за полночь, когда Аш перевоплотился в зверя.
Прыжок. Еще прыжок. Легкие
На мгновение обернувшись, он увидел: их почти настигли. Но в начинающей светлеть предрассветной мгле уже виднелся край леса. Спасительный барьер. Учуяв за спиной зловонное дыхание погони, волк рванулся из последних сил, в несколько прыжков преодолевая расстояние до границы деревьев с пустошью.
Он успел. За спиной раздался разочарованный крик чудовища, упустившего свою еду, но эльф почти не слышал: он вылетел за барьер прямо под первый луч восходящего солнца. Перевоплощение произошло на бегу, и Аш с Ранко покатились кубарем по каменистому склону холма. Не защищенный одеждой, сумеречник исцарапался и изранился о камни; когда падение прекратилось, он инстинктивно уселся, обхватив колени и тяжело дыша; в глазах горел огонь безумия. Состояние шока от истощения погрузило Аша в кратковременный ступор.
– Да что это он носится как угорелый?
– Кто ж его знает? Может, у него брачный период.
– Ну и шуточки у тебя. У Риза научился?
– Да он и без Риза странный. Что-то не припомню я, чтобы наш эльф так нервничал.
– Может, нам тоже стоило бы обеспокоиться? Он ведь и вправду сам на себя не похож.
– Да брось, что такого могло произойти, что стоило бы нашего беспокойства?
– Все дружно забыли колдуна с артефактом?
– Да никто не забыл. Тоже скажешь. Но сейчас-то Риз на страже, да и потоки мирно текут. Никакого беспокойства.
– И всё же меня это настораживает. Что-то, чего я не вижу.
– Йут, только не говори, что опять тринадцатая шалит.
– Нет, не похоже.
– На этом и успокоимся.
– Не упокоились бы.
Глава третья.
Судя по озабоченному выражению лица подскочившего Ранко и поспешным движениям его пальцев, он явно намеревался сплести заклинание – видимо, исцеляющее. Только вот откуда ему знать такое? На свой страх и риск применить магию восстановления, как с листьями? Отчаянный.
– Не стоит мальчик, сам оклемаюсь. Царапины. А магией здесь лучше не светить, а то приманим кого. Время раннее, оборотни еще охотятся, – отмахнулся Аш от ученика, выходя из ступора
– Ты лучше дай вещички, там сумка. Сейчас попустит, – добавил он, выровняв дыхание.
– Ну… я хотел, как лучше. Заодно и попрактиковался бы, – попробовал оправдаться ученик и скорчил недовольную мину.
Котомка эльфа была незаменима в странствиях: в ней всегда водилось самое необходимое, в том числе и баночка с целебным снадобьем – глубокую рану не залечит, но от царапин в самый раз. На скорую руку обработав ссадины посерьезней и не тратя времени на остальные, Аш оделся и принялся натягивать сапоги.
– Ты, видимо, совсем не знаком с друидами. На нас всё заживает быстрее, чем на собаке. Нет, если руку отрубить, то новая не вырастет, но вот такие мелочи затянутся до вечера, – подбадривающе усмехнулся он.
– Говорю же, хотел, как лучше, – смирения в голове Ранко не наблюдалось.
– Лучше – не всегда хорошо. Тем более, пытаться практиковаться на мне живом, – насмешливо ответил Аш, за что и был вознагражден синим сиянием взгляда. Он уже успел заметить, что когда Ранко спокоен и не касается магии, его глаза зеленого цвета; но стоит ему рассердиться, занервничать, всерьез чем-то заинтересоваться или сплести заклятье, как они становятся синими и светящимся, словно у кота в темноте.
– Да понял я, понял, – сдавленно ответил ученик, вот только тон не говорил о понимании. Скорее – о раздражении. Попрактиковаться не дали.
– Однако не мешает и поесть. Если память мне не изменяет, есть горная речушка в паре часов ходьбы. Нам всё равно к горам, так что по пути, – добавил эльф, пряча насмешливый янтарь собственных глаз, чтобы не дразнить вспыльчивого мальчишку, и поднялся с земли, набрасывая плащ.
Рассвет давно миновал; солнце выплыло из-за горизонта, заливая пустошь ярким светом. На небе не было ни облачка. Ранко скорчил мордашку вслед уходящему друиду, передразнивая, сломал небольшую веточку и начал отрабатывать единственное известное заклинание.
«Вот не везет, так не везет мне с погодой», – сумеречник сокрушенно натянул капюшон поглубже. И зашипел в негодовании:
– Я же сказал: магию не применять. Или не сказал? – он недовольно насупился, глядя, как ученик забавляется с веткой, попеременно старя и возрождая на ней зелень.
– Ну… не буду, – тот поспешно сунул веточку в карман.
– Вообще-то нам здесь не рады, пойми ты. Если поймают – хлопот не оберемся объяснять, почему не по торговому тракту идем и что вообще здесь делаем. Это чужой клан, здесь свои законы.
В поисках реки и перевала прошло часа три после того, как путники приблизились к подножью гор. Вода стремительным потоком неслась по узкому каменистому руслу, прокладывая путь среди валунов к скрытому от глаз озеру. Невдалеке виднелась тропа, ранее служившая пастухам для перегона скота через горы. Давно это было – еще в те дни, когда по ту сторону гряды не было вампиров. Стада исчезли, перевал остался. Нехоженый, забытый всеми – но вполне пригодный для перехода на другую сторону границы.