Тринадцатый
Шрифт:
– И все же я не ошибаюсь. Я никогда не ошибаюсь.
– Быть может, ты потерял свое чутье? Здесь был Он сам и не ощутил ничего. И слуги его были с ним, а ты знаешь, что эти цепные псы уже спущены с поводков, и нюх на ангелов у них куда лучше, чем у тебя.
– Смотри сам. Никто так не легковерен, как человек неверующий. Зачем ты меня позвал?
– Есть одно дело, которое я могу доверить только тебе.
– Интересно, в какое же дерьмо ты вляпался, если решил обратиться ко мне?
– В очень большое. Поверь мне, я бы не
– Ну что ж, рассказывай.
– Мне нужно убрать одного человека.
– Это я уже понял, но для этого необязательно было искать меня. Я скрывать следы не умею. Обычно ты звал, когда нужно было истребить сотню-другую, но никак не одного.
– Это не все. Мое время на исходе. Хозяин дал задание, а я не могу его выполнить. После того, как ты избавишь меня от Носферато, ты должен будешь мне помочь в поисках Чистого.
– Твой преемник снова тебя предал? Это становится традицией. Богов всегда предают апостолы. И тебе снова нужен я, хотя в последний раз ты обещал больше меня не беспокоить.
– Мне сейчас не до шуток. Ты – лучший, и только тебе я могу довериться.
– По твоей милости я – единственный. А что за Чистый?
– Тебя пока это не касается. Убей сначала Носферато, а все остальное позже.
– Ты знаешь, я не вмешиваюсь в твои дела, ваши проблемы мне не интересны. Но ни разу еще я не ввязывался в предприятие, где есть что-то для меня непонятное. Как и где я могу найти Носферато?
– Вот, возьми, – сказал Александр и бросил на стол кожаную перчатку. Седовласый тут же считал ее запах.
– Сколько у меня времени?
– Дня два, не больше. Он будет искать то, что нужно мне. А ты следи за ним. Если он что-то выяснит, я должен об этом узнать.
– Ты говоришь мне не все. Это усложняет задачу.
– Делай то, что от тебя требуют.
– А что потом?
– Принеси мне его голову, и я разрешу тебе кормиться рядом с моим храмом. Тебе не нужно будет больше прятаться. Я даю тебе слово, что ты будешь жить при мне в лучших условиях. И я продлю нашу с тобой сделку: ты снова сможешь не бояться своего проклятия.
– Заманчивое предложение. Похоже, дело и впрямь дрянь. Не думал, что когда-то услышу такое из твоих уст, Александр. Считай, что его голова уже лежит на твоем столе, так что можешь готовить для нее свободное место, – швырнув перчатку на пол, Лекант пошел к выходу. – И запомни: я никогда не ошибаюсь, – он удалился, хлопнув дверью.
Учитель поднял перчатку с пола, сел за стол и положил ее перед собой.
– Теперь, мой ученик, тебя ждет большой сюрприз. Прощай, Носферато, прощай, – он провел рукой над перчаткой, она вспыхнула и сгорела дотла. – А если он и впрямь не ошибается? Тогда получается… Не может быть. Это невозможно! Стража, позовите ко мне Татьяну!
– Вы звали учитель? – поклонившись, робко проговорила вернувшаяся служанка.
– Да, присядь.
Татьяна села, и Александр впервые внимательно присмотрелся
Учитель смотрел на девушку, но не мог прочитать ее мысли. Это казалось ему странным, как и то, что он никогда прежде не обращал на нее внимания. Существо намного кровожаднее и грубее сразу определило неладное, а сам учитель, обладавший гораздо большим могуществом, чем все леканты вместе взятые, даже не догадался, что рядом с ним все время было то, о чем он только и мечтал. Она невинна, как ребенок, а он сидит и немеет, ловя каждый ее взгляд.
– Как давно ты в нашей общине?
– Около полугода.
– И как тебе здесь живется? Все ли тебя здесь любят, не обижают ли?
– Я чувствую здесь защиту, не то, что в прежней моей жизни. Но я еще не решила, принимать мне посвящение или нет, – робко ответила девушка.
– Посвящение принимать тебя никто не заставляет, ты вправе в любой момент покинуть нашу обитель. Тебя здесь никто силой не держит: люди тут находятся по собственной воле и личному выбору. Лошадь к водопою может подвести и один человек, но вот заставить ее пить не сумеет и сотня. И к какому решению ты склоняешься? – спросил Александр голосом ласковым и теплым.
Никто бы не заподозрил в этом голосе ни капли лжи, хотя было очевидно: братство можно покинуть лишь ногами вперед. Войти – пожалуйста, но выйти – никогда.
– Я хочу удостовериться, что окружающие смогут помочь мне и защитить меня. Я устала от людской лжи и черствости. До того, как я попала к вам, меня все предавали, и никто из тех, кого я просила о помощи, так и не помог мне. Даже Гос…
– Не стоит говорить громких и ненужных слов. Просто расскажи мне, что случилось.
Задав вопрос, Александр почувствовал, как теплоту сменил могильный холод. Ему показалось, что в его жилах замерзла кровь и острые льдинки режут плоть изнутри, проходят по артериям, замораживают его и без того уже мертвое сердце.
– Я не хочу об этом вспоминать! – резко ответила Татьяна.
Тело учителя съежилось, а пальцы сжались так, что ручки кресла начали трескаться. Он с трудом разжал ладони и попытался улыбнуться.
– Хорошо, я не заставляю тебя.
– Извините за грубость, учитель, но мне надо побыть одной, – сказала девушка, и из ее глаз потекли слезы.
– Я не держу тебя силой. Можешь идти! Спасибо за общение и прости, если я спросил что-то лишнее.
– Это вы меня простите. Мне многое горько вспоминать, – ответила служанка и, вытирая слезу, быстро вышла из комнаты.