Трио для разведённой
Шрифт:
— Хорошо, — тихо говорю я.
Он улыбается мне. А потом говорит:
— Подожди меня здесь, хорошо? Я в туалет. Ненадолго.
— Конечно, — киваю я. — Вызову пока такси до работы.
Он тоже кивает, встаёт и уходит. Спустя пару минут возвращается. Завидев его, встаю. Забираю из вазы цветы.
— Как скоро приедет твоя машина? — спрашивает Рома.
— Через две минуты.
— Тогда пойдём. Я провожу тебя.
Мы выходим на улицу. Ко входу подъезжает автомобиль.
Рома поворачивает меня к себе и легонько целует в губы. Я пытаюсь сделать
— Нечестно.
— Ладно…
— Езжай, девочка, — говорит он.
Мы подходим к машине и Рома галантно открывает передо мной заднюю дверь.
Я сажусь в салон и оборачиваюсь к Роме.
— Артур попросил передать, что позвонит тебе сегодня вечером. Пригласит поужинать вместе. Если ты будешь не против.
— Хорошо…
Кусаю губу. С тоской смотрю на то, как он, улыбнувшись мне, закрывает дверь и остаётся снаружи.
Машина трогается и выезжает на дорогу. Оглядываюсь на отель. Рома стоит у входа. Красивый, умный и сексуальный мужчина. Очень мужественный и очень чуткий.
Он смотрит мне вслед.
Глава 17
Ресторан — какой-то очень аристократический. Он набит битком, но впечатление, что я в VIP-ложе в театре во время спектакля. Настолько люди здесь приятно и воспитанно общаются. Никаких повышенных тонов, никаких залпов громкого смеха и прочего. Очень уютно, спокойно и классно. Купаюсь в этой обстановке умиротворения и гармонии с миром.
— Мне нравится это заведение, — признаюсь я. — Правда, нравится.
— Я рад, — улыбнувшись, отвечает Артур.
Мы расположились за столиком на втором этаже, рядом с окнами, увитыми лозами винограда. Играет классный кавер на знакомую и любимую мною песню:
"Look at me standing
Here on my own again
Up straight in the sunshine
No need to run and hide
It's a wonderful, wonderful life
No need to laugh and cry
It's a wonderful, wonderful life"
— Интересно, кто это поёт? — сидя за столом, я даже слегка покачиваюсь-пританцовываю в такт мелодии.
— Кэти Мелуа, — отвечает Артур. — Британская певица грузинского происхождения. Классный голос, да?
— Да, — улыбаюсь я. — Мне нравится.
— Ну, что, винца? — предлагает он.
— А давай, — киваю я.
Спустя пару минут статный и очень серьёзный официант в чёрном жилете, заложив руку за спину, разливает по нашим бокалам красное полусухое прямиком из Италии.
— На
Артур отправляет в рот ломтик сыра, тщательно пережёвывает и говорит:
— На сексе.
— Да, это интересная тема, — улыбаюсь я и пригубливаю вино.
— А точнее, — добавляет Артур, — на том, что Рома сказал тебе — искать не отношений, но хорошего секса.
— Ты с ним согласен?
— И да и нет, — серьёзно отвечает он. — В том, что секс — база, я согласен. Это притяжение к своему. И тут либо-либо. Влечёт к человеку — на многое закрываешь глаза, многое прощаешь, многое видится в другом, более приятном свете. Иными словами — ты сразу лояльна. А не влечёт — обязательно найдёшь повод засомневаться.
Наклоняю голову вбок и смотрю в упор в его синие, мерцающие в свете свечей глаза:
— Тогда с чем ты не согласен?
Он задумчиво вздыхает:
— Понимаешь, человек так устроен, что когда сильно влечёт, как раз и задумываешься о том, что хочется быть вместе именно с этим человеком. Но секс — это далеко не всё. Сам по себе секс ведь не греет. Греет что-то большее. А человек всегда ищет тепла. Такова его природа. Но сексуальное притяжение обязательно должно сохраняться. И вот здесь как раз важно какие у двух людей отношения. Если они доверительные, честные, искренние и тёплые — скорее всего, они и по прошествии лет снова друг друга захотят. И не раз.
— Тебя ко мне и сейчас влечёт?
— Да, — без тени улыбки кивает он. — И очень.
Задумчиво смотрю на него.
— А когда ты это понял?
— Что влечёт? Сразу. Как только тебя увидел. Правда я тогда это скорее ощутил, чем понял. Понял я это позже.
— И что, ты сразу захотел выстраивать со мной отношения?
— Нет конечно. Изначально я думал только о том, что было бы очень круто оказаться с тобой в одной постели.
— Ты оказался.
Он усмехается:
— Мне больше нравится быть с тобой вдвоём. Не втроём.
— Это собственничество? — улыбаюсь я.
Он качает головой:
— Странное название для нормального мужского желания быть для женщины единственным. Скажи мне, Маш, ты бы могла разделить мужа с той, с которой застукала его, когда вернулась из Питера?
— Нет.
— А почему?
— Потому что это как бы принижает меня. Ставит не на тот же уровень, что и его самого.
— Так вот и я тебе о том же. К тому же, желание быть лучшим — в принципе заложено в мужской природе. Так уж мы устроены.
— Тогда почему вы изначально предложили мне секс втроём?
— Потому что у тебя уровней не было. Того статуса, который ты приобрела вопреки этому сексу втроём. До секса в Питере ты была значима в основном только в контексте удовлетворения сексуального желания. Мы оба тебя захотели сразу, как увидели. И захотели сильно. С этим надо было что-то делать. У нас уже был такой опыт и мы быстро пришли к обоюдному решению. А вот когда каждый из нас захотел большего, тогда мы и стали друг другу мешать.