Тристан и Женевьева (Среди роз)
Шрифт:
– Тристан!
Он нежно обнял ее и прижал к себе, слезы катились по его щекам. Женевьева обхватила его за шею руками и уткнулась в его плечо.
– Тристан, – прошептала Женевьева, – Кэтрин…где она?
– С ней Джон.
– Как…
– Мы не решались напасть на них, пока они не вошли в пещеру. С нами была Эдвина, хорошо зная эти места, она рассказала нам о пещерах, но мы ничего не могли поделать, пока Кэтрин была в опасности.
– Я едва не умерла, когда увидела,
– Я видел твое лицо и не мог допустить, чтобы ты так страдала.
– О, Тристан!
Он заглянул в ее лицо, его жена прижалась к пыльной куртке и всхлипнула. Теперь, когда она была в безопасности, ей можно было заплакать. Понизив голос до шепота, и не решаясь заглянуть в глаза мужа, Женевьева проговорила:
– Тристан. Я не знала, Тристан, он убил моего отца… он убил Акселя! Он убил их, а я верила, что они погибли в сражении! Господи! Тристан, я думала, что он мой друг и пыталась его защитить…
– Я знаю, – мягко перебил ее Тристан.
– Ты – знаешь?
– Я был глупцом, любимая, я боялся верить тебе, простишь ли ты меня?
Слезы брызнули из ее глаз, она посмотрела на него:
– Простить тебя? Я должна была предупредить тебя в Бэдфорд Хит, я догадывалась, что он что-то замышляет.
– Успокойся, любовь моя!
– Господи, мое молчание чуть не обернулось бедой, я все еще содрогаюсь, когда думаю об этом. Кэтрин…
– И ты? – он привлек ее к себе и поцеловал в голову, – эти волосы, этот голос, это тело. – Ты моя любовь, моя душа, моя жизнь, – нежно говорил он, прижимая Женевьеву к груди и поглаживая ее плечи.
– О, Тристан.
– Простите, но нельзя ли повременить с нежностями?
Они оба обернулись и увидели Джона, державшего на руках Кэтрин. Девочка весело лупила его маленькими кулачками по лицу. Джон морщился и смущенно улыбался:
– Кэтрин! – радостно воскликнула Женевьева, она подбежала к Джону и взяла дочь на руки.
– Она мокренькая, – объявил Джон.
– Моя доченька!
Тристан подошел к ним и обнял Женевьеву. Она плакала, и слезы капали на пеленки, и без того мокрые.
Джон сказал, что им следует, как можно скорее возвращаться в замок, что их ждут с лошадьми Эдвина и Роджер, которые не находят себе места от тревоги. Тристан скользнул взглядом по убитому Филберту и пробормотал, что им следует похоронить его.
Женевьева прижимала к себе дочь и радовалась, что все кончилось вполне благополучно. Она с некоторым содроганием смотрела, как мужчины оттаскивают мертвое тело в сторону и заваливают его камнями.
Обратно она ехала позади Тристана, на спине Пирожка, держа дочь на руках. У подножия скалы Женевьева встретилась с Эдвиной и плача, они рассказали друг другу, как были испуганы и как волновались друг за друга.
К Эденби они подъехали, когда начинал
– Был пожар, – пробормотала она, – но никто не погиб, все живы, нас хранит Господь!
– Нас хранит Господь! – повторил Тристан. Он снова нежно поцеловал ее в голову, – но что мне теперь делать, любовь моя? Теперь у меня нет стен, чтобы спрятать тебя за ними, мою единственную любовь.
Женевьева улыбнулась и прислонилась головой к его груди.
– Тебе вовсе не нужны стены, чтобы удержать меня, я привязана к тебе навсегда цепями, которые невозможно разорвать. Я люблю тебя.
Он рассмеялся.
– Цепями, выкованными из нежного шепота и томных взглядов. Задолго до этого ты пленила меня!
– Я люблю тебя!
– И я тебя.
– Дома, – прошептала Женевьева, не слишком беспокоясь от того, что дом их превратился в груду развалин. Эденби был для них чем-то большим, он был для них будущим. – Мы вновь отстроимся.
– Да.
– И наш дом будет лучше прежнего, Тристан, на меня произвел неизгладимое впечатление Бэдфорд Хит. Пусть и у нас будут такие же большие окна.
– Все, что ты только пожелаешь, любовь моя!
– И эти превосходные ковры. И нам нужна будет учебная комната, и спальни для учителей и ученых, которые будут приезжать к нам со всего света. Ученых и музыкантов!
– Комната для учебы?
– Энни должна научиться кое-чему, кроме шитья. Я уверена, что и Кэтрин тоже будет удивительно способной девочкой, и потом, Джон и Эдвина могут родить себе сына…
– И? – он сжал ее в объятиях.
Женевьева рассмеялась.
– Притворщик, уже знаешь?
– Эдвина кое-что сказала мне, но думаю, что тебе самой неплохо было бы поведать мне об этом.
– На этот раз у нас может родиться сын, – промолвила она.
Он крепко поцеловал ее, и когда оторвался от ее губ, то посмотрел вверх, на небо и подумал о том, как он счастлив. Да, замок сгорел, но каменные стены остались и можно все восстановить. У них будет свой дом, где они будут жить долго, в мире и согласии.
– Тристан, посмотри как встает солнце, – прошептала Женевьева, – я чувствую себя необыкновенно счастливой и не знаю, заслужила ли я это счастье.
– Да, любовь моя, – проговорил Тристан, – счастье приходит только к тем, кто его достоин. – Он прижал ее к себе, – и я тоже так счастлив, как мне никогда и не снилось, и я думаю о том, что ты снова и снова будешь радовать меня.
– Негодник! – рассмеявшись, ткнула она его в бок.
– Ты самая привлекательная и очаровательная женщина на свете. Моя белая роза, ты ведь стремишься к тому, чтобы слиться с алой розой, наши дома объединятся в один… Англия объединится.