Триумф экстаза
Шрифт:
— Господи, Эмили, хорошо, если мне удастся не перепутать все указанные тобой цвета. Ты не должна слишком многого от меня ожидать, когда речь идет об оттенках ткани…
Эмили с ободряющей улыбкой накрыла ладонью руку Дэвида.
— Я совершенно уверена, что ты привезешь мне именно то, что я хочу!
Глядя на руку Эмили поверх своей, он покраснел, улыбнулся ей в ответ.
— Доброе утро, сеньора Эшленд. Доброе утро, Дэвид. Увидев в дверях Марию, Эмили поспешно отпустила руку Дэвида.
Сегодня девушка выглядела холодной, чужой и прекрасной. На мгновение
Мария отвернулась первой и, кивнув Дэвиду, сдержанно произнесла:
— Я выучила музыкальные термины, как ты хотел, Дэвид. Не пора ли нам начать урок?
Дэвид был явно смущен.
— Ах да, наш урок, Мария. Боюсь, дорогая, я должен извиниться. Мне уже нужно ехать на пристань, не то я пропущу «Красавицу».
— Понимаю, — ответила Мария с нотками горечи в голосе и, бросив взгляд на Эмили, презрительным тоном уточнила: — Поскольку вы с сеньорой Эшленд были все утро заняты очень важными делами, у тебя не осталось для меня времени?
— Мария, — искренне предложила Эмили, — я буду рада помогать тебе с уроками музыки до возвращения Дэвида.
Зеленые глаза мексиканки метали молнии. Она нетерпеливо постукивала носком атласной туфельки по полу.
Понимая, что только еще больше разозлила девушку, Эмили добавила:
— Ты могла бы удивить Дэвида своими успехами, когда он вернется домой.
Мария прищурилась и холодно согласилась.
— Ну, племянник, могу я претендовать на минуту твоего времени, или ты слишком занят флиртом со всеми женщинами, которые встречаются на твоем пути?
Все трое обернулись и увидели Эдгара, стоявшего в дверях. Сердце Эмили забилось в горле: Эдгар был так красив, что каждый раз, когда она смотрела на него, это было новое и потрясающее ощущение. Если бы только он был так же прекрасен душой, как телом!
Первым заговорил Дэвид:
— Доброе утро, дядя. Что вам угодно?
Эдгар медленно отвел взгляд от Эмили и повернулся к нему.
— Я составил длинный список припасов, которые нам понадобятся в ближайшие месяцы.
— Пойдем со мной в кабинет, племянник.
— Конечно дядя. Мне тоже надо обсудить с тобой кое-что перед отъездом. — Дэвид многозначительно взглянул на Эмили. — Вы нас простите, леди?
Мужчины собрались уходить, но тут Эдгар обратился к Марии:
— Ты попросила Дэвида привезти тебе красивую материю на платье, котенок? — Он усмехнулся и подмигнул ей: — Расцветаешь и превращаешься в очень красивую женщину, дорогая. Мне будет приятно видеть тебя в новых красивых платьях. Мария покраснела и опустила ресницы.
— Спасибо, сеньор Эшленд.
А Эдгар уже шел к кабинету, громко наставляя Дэвида:
— Не забудь, племянник, несколько отрезов ткани для Марии. И не обращай внимания на цену.
Эмили вскочила. Это что — наказание
— Сеньора, думаю, что приму ваше великодушное предложение насчет уроков музыки, — сказала Мария. — Наверное Дэвид будет очень доволен моими успехами. — И ядовито заметила: — Как и сеньор Эдгар. Вы слышали, он теперь считает меня взрослой женщиной.
Выпустив на прощание эту стрелу, Мария грациозно выскользнула из комнаты. Эмили сжала кулаки, сдерживая желание догнать девушку и удавить ее.
Она заметалась по комнате, шепча самой себе:
— Я должна помнить, что Мария сирота. Я должна помнить что она была вынуждена жить с Эдгаром Эшлендом! — Эмили остановилась рядом с чайным столиком, топнула ногой. — Но я тоже! Я тоже!
Звон разбитого стекла прервал ее мысли: она случайно смахнула на пол хрустальную вазу. Мелкие осколки покрывали ее туфли, крупные, острые куски лежали рядом.
— Дьявол, — застонала Эмили. — Куда же я теперь поставлю колокольчики?
Глава 21
9 мая 1841 года
Эмили сидела на крыльце Бразос-Бенда. День угасал. Вечерний ветерок приносил восхитительный аромат кедра и жимолости.
День после отъезда Дэвида был пугающе тихим. Некоторое время она с тревогой думала о том, как поведет себя Эдгар теперь, когда ее «защитник» уехал. Посадит снова под замок?
Ее страхи несколько утихли за ужином: Эдгар был в прекрасном настроении, смеялся и флиртовал с Марией, словно у них была какая-то общая тайна. Эмили шокировала и такая необычная веселость, и то, что муж совершенно не обращал на нее внимания.
Не то что минувшей ночью. В который раз она переживала жуткое мгновение, когда проснулась от того, что его губы впились в ее рот, а его тело придавило ее. Тогда она зарыдала от ужаса. Она боялась его, особенно после вчерашних предупреждений Марии насчет Эдгара.
— Эмили!
Она чуть не подпрыгнула в кресле-качалке при звуках низкого, повелительного голоса мужа, стоявшего рядом и с неодобрением глядевшего на нее сверху вниз.
Эдгар сел рядом.
— Я ищу тебя по всему дому и уже подумал, что ты решила соблазнить еще одного краснокожего, желающего лишить тебя твоих золотистых волос.
Эмили настороженно смотрела на него.
— Я всего лишь сидела в этом кресле, Эдгар. Едва ли это можно считать преступлением.
— Ладно, не сердись, — ответил он, понижая голос. — Но в дальнейшем, Эмили, очень прошу тебя сообщать мне о своих действиях.
Она вскочила, ее глаза метали голубые молнии.
— О, ты невыносим! Должна ли я спрашивать у тебя позволения каждый раз, когда собираюсь погулять или принимать ванну?
Он ухмыльнулся:
— Конечно. Может быть, я захочу присоединиться к тебе — в ванне.