Триумф экстаза

Райли Юджиния

— Но, Мария, здесь все по-испански, я не могу его прочесть! Твой урок на утро будет перевести это!

Девушка погрозила ей пальцем:

— Нет, Эмили, мексиканская еда должна быть описана по-испански. Это тебе на утреннем уроке надо выучить, что означают все эти слова.

Эмили порадовал добродушный юмор Марии. Они увидели на склоне холма компанию возвращающихся работников.

— Дэвид! Дэвид! — закричала Мария, весело размахивая руками.

Смеясь от волнения, Эмили смотрела на мексиканку. Да,

никаких сомнений. Сияющее лицо, полные обожания глаза — эта девушка влюблена в Дэвида!

Перед домом остановилась разношерстная группа усталых, запыленных всадников, покрытые пеной кони и недовольные быки, запряженные в повозку с припасами и потрепанный фургон.

Дэвид спешился и подбежал к женщинам. В его походке появилась уверенность, решила Эмили, столь же новая, как и рабочая одежда: черные сапоги, кожаные штаны того же цвета, что и куртка с бахромой.

Он подошел к Марии и снял сомбреро.

— Привет, милая! — поздоровался он с ней, нагнулся и поцеловал в щеку.

Эмили прикусила губу, чтобы сдержать смех, глядя на них обоих. Оставив их любоваться друг другом, Эмили повернулась к сеньору де ла Пенья, который еще не спешился.

— Дон Лоренцо, вы с доньей Эленой должны в ближайшие дни пообедать с нами.

— С удовольствием, сеньора, — галантно ответил де ла Пенья. — До встречи.

Когда мексиканцы уехали, Дэвид наконец вышел из своего транса.

— Ах, Эмили, дорогая, здравствуй! Ты стала еще красивее за время моего отсутствия, если только это возможно! Пойдемте скорее, леди. У меня для вас сюрприз.

Женщины смеялись и подшучивали над ним, пока шли в дом. В гостиной Дэвид прислонился к роялю и с восторгом наблюдал за тем, как леди открывают коробки.

— Ох, Дэвид! — выдохнула Мария. — Никогда в жизни у меня не было такого платья, как это. — Она с любовью гладила складки красного атласа и черное кружево.

— Я очень рад, дорогая.

— Дэвид, ты, наверное, умеешь читать мысли, — с изумлением воскликнула Эмили, любуясь голубым платьем. — Мы с Марией как раз гадали, что надеть на фиесту, теперь все в порядке!

— Фиеста? — переспросил Дэвид. Эмили подмигнула ему.

— Вот увидите, сэр, — загадочно произнесла она и, еще раз взглянув на платье, проворковала: — Дэвид, это действительно самое восхитительное платье, которое я когда-либо видела!

— Неужели, дорогая? — спросил Эдгар.

Он был одет в черный костюм для верховой езды, его красивое лицо было бесстрастным. Никто не слышал, как он вошел.

Не обращая внимания на недовольное замечание мужа, Эмили повернулась кругом, шелестя переливающейся голубой тафтой.

— Дорогой! Посмотри, что привез мне Дэвид для фиесты! Эдгар обнял ее за талию и прижал к себе.

— В самом деле, дорогая? — Он наморщил лоб и потрогал атласную розу на глубоко вырезанном декольте.

Внезапно

он отпустил Эмили и подошел к Дэвиду:

— Здравствуй, племянник. Как прошло путешествие?

— Очень хорошо, дядя. На наш счет в Хьюстоне придет крупный перевод.

Эдгар пожал плечами.

— Эти деньги твои.

— Я действительно подумывал о том, чтобы построить на них собственный дом, — смущенно признался Дэвид.

Эдгар поднял черную бровь.

— Хочешь съехать, племянник, и завести собственное ранчо? Тебе понадобится женщина, чтобы подметать твой новый дом, а? Эмили уже занята, — он пристально посмотрел на жену, — так что остается… ну, Мария, что у тебя там?

Сияя улыбкой, Мария подняла взгляд на Эдгара. В одной руке она держала кружевную мантилью, в другой веер.

— О, сеньор Эдгар, Дэвид привез мне такое красивое платье!

— Вижу, Мария, какой он щедрый. — Эдгар повернулся к жене: — Можно поговорить с вами наедине, миссис Эшленд? Дэвид и Мария могут заняться игрой на фортепьяно или… другой игрой.

Эмили запротестовала было, но Эдгар крепко взял ее за локоть и вывел из комнаты. В спальне он закрыл дверь и повернулся к Эмили, сурою глядя то на нее, то на подарок. — Надень его.

— Что?

— Это платье. Я хочу увидеть тебя в нем.

— Но, Эдгар, оно для фиесты, почему ты…

— Черт побери, не спорь со мной! Надень!

Эмили в изумлении смотрела на мужа. За эти месяцы Эдгар ни разу не повысил голос. Очевидно, полоса удач для нее кончилась, что-то снова пробудило в этом мужчине склонность к насилию.

— Тебе нравится, как я отделала эту комнату? — спросила Эмили, надеясь отвлечь его.

— Мне тебя раздеть, милочка?

Он без улыбки смотрел, как жена сражается с пышным голубым платьем. Наконец Эдгар подошел к ней и быстро застегнул пуговицы на спине.

Эмили повернулась. Его жесткий взгляд обежал ее с головы до ног и остановился на груди.

— Я так и думал. Ты не наденешь его на фиесту.

— Что?

— Ты в нем прекрасна, конечно. Живота почти незаметно под всеми этими нижними юбками. Но посмотри на свою грудь. Ты никуда не пойдешь, разодетая как дорогая проститутка!

— Как ты смеешь! — крикнула Эмили. — Грудь высоко поднята корсажем, но уверяю тебя…

— Ха! — фыркнул Эдгар. — Спорить безнадежно, моя дорогая, так как ты не наденешь это платье никогда, разве только в нашей спальне, когда пожелаешь получить… э… немедленное удовлетворение.

Эмили топнула ногой.

— Чего ты от меня ожидаешь? Чтобы я носила мешок для муки? Я не могу нанести такое оскорбление Дэвиду!

— Оскорбление Дэвиду! — Он в отчаянии воздел руки. — А тебе не приходило в голову, что это Дэвид меня оскорбил своим… интимным жестом? Пусть найдет себе собственную женщину и одаривает!