Триумф и Трагедия
Шрифт:
Перед встречей Онор захотел заехать к своей любовнице, одной из многих. После бурной встречи у нее на столе, в ее кабинете, Онор лег на софу.
– Какие сплетни, а то я за две недели совсем потерялся, - его прекрасная любовница знала всегда о всех.
– Ну, много чего, дорогой. Есть кое-что о твоей жене.
– Что о ней говорят? – хотя после рождения их дочери он связал ее по рука и ногам.
– Ваша соседка Ева Кюри видела у нее мужчину три дня назад, видела, как они целовались и обнимались. Он был у нее. И знаешь кто он?
– И кто? – наверное, - кто-нибудь из ее круга.
– Твой Пьер…
–
– Не думаю, милый, он отличный боксер.
– Еще посмотрим, кто кого, - Онор яростно ударил по стене и бросился прочь.
Он решил продолжать играть любящего мужа, хотя Элеонора догадывалась о том, какие мысли бродят у него в голове. Он хоть и пытался не выдать своих намерений, был похож на тигра готового броситься на добычу. Вскоре поползли слухи, что Пьер ушел не по своей воле, а его уволили за интрижку с женой хозяина. Потом все стали шептаться, что все кто будет слишком близок к мадам Дю Салль, лишиться своего места. Онор надеялся наказать жену призрением других, только стоило ему снова поехать в Марсель, а Эдит в Гавр, то Элеонора собрала вещи, и отправилась в Лондон. Онор узнав, пришел в бешенство, он бросился за ней в Лондон, надеясь поймать неверную супругу в объятьях любовника, но вместо нашел жену в доме отца и матери. Хотя у лорда столько работников, что с любым можно согрешить. Онор не решился притащить силком Нэлли в Дюсаллье, побоялся ее вспыльчивых братьев, хоть и ее отца не было в Англии, все же этих двух полу-ирландцев он побоялся. Ну, ничего он еще сделает из нее комнатную собачку, ему почти это удалось, и скоро Элеонора сама поймет, что своими спектаклями и лестью не купит и не проведет.
В эту холодную летную ночь по запотевшим стеклам стекли струи дождя, и ветер бил в стекла Аллен-Холла. Флер, налив в кружку чая, опустилась в кресло. Только недавно ушли Джулия с Джорджем, хотя она не хотела их видеть. Джордж всегда ей казался образцовым человеком, мужем, но на поверку оказался другим, когда она сказала это Роберту, тот лишь посмеялся над ней. Ей было не понято его поведение, то что Джордж смотрел на других женщин, иногда в нем она ощущала присутствии Онора. Флер знала об отношениях Элеоноры и Онора, но все же была уверена, что Джордж совсем другой человек.
– Флер, дорогая, все мужчины такие, и это не переделаешь, - сказал он.
– Но изменять не вариант, - пыталась спорить она с ним, но все было тщетно и бесполезно.
– Мужчины, как звери, - Флер лишь фыркнула, - иди сюда.
– И не подумаю! – она двинулась назад, подальше от него.
– В чем дело, Флер? – спросил Роберт.
– Иди к черту! – отрезала Флер, он обнял ее против ее воли, целуя белокурые локоны, - ты тоже засматриваешься на других?
– Нет, ты же знаешь, что я люблю только тебя.
– Врешь, - тихо смеясь, ответила она и ушла.
Флер села напротив него, когда он устроил для них двоих ужин, и загадочно улыбнулась, они поужинали, и каждый пошел в разные стороны. Она прошла в свою мастерскую, которую для нее устроил в замке Виктор, и села у картины. Затем
– Роберт, - простонала Флер, и это он воспринял, как призыв к действиям. Он скинул с нее халатик и снял комбинацию. Они продолжали стоять у стены, его руки скользили по ее телу, а ее уже лихорадило. Потом он кинул ее на широкую кровать. Тело помнило объятья Роберта, его горячие губы на коже, каждая клеточка ее тела помнила его и просила наполнить ее им. Флер была на вершине, и Роберт заставлял ее подниматься выше и выше, заставлял постигать новые вершины блаженства. Он был искусным любовником, он прекрасно знал, что нравиться женщинам, чего они хотят. В его объятьях она чувствовала жизнь, и ощущала всепоглощающую страсть.
– Ты еще сомневаешься во мне?
– Уже нет, - тихо произнесла она.
В это же ранее утро другой спальне замка, Джулия и Джордж проспали, может быть пару часов. Джордж открыл глаза, увидев жену в шелковом халате у открытого окна. Ее халатик развевался на ветру, она словно ангел, расправит свои крылья и улетит на небо. Она посмотрела на него через плечо, широко улыбаясь. Джордж поежился, холодный воздух пахнул на него.
– Улетишь, - он засмеялся, - Джулия, заболеешь, - а потом серьезно добавил.
– Нет. Кстати хорошо, что встал. Завтракать будешь? – она, как кошка приблизилась к нему.
– Буду. Только хочу принять душ вместе с тобой, - она отошла от него, смотря издалека.
– Шалунишка, ладно пошли, - захлопнув окно, Джулия усмехнулась.
Когда они вышли из душа, то Джордж заметил на туалетном столике стоял поднос с завтраком.
– Ты что ограбила кухню?
– Ну, почти, - она разлила кофе, - Пока ты спал, я сходила на кухню. Завтрак будут подавать позже, а я хочу, чтобы мы кое-куда сходили.
– И куда же?
– Там где рождаются мечты, - она намазала масло на тостеры.
– О, да, мы давно там не были, но сейчас плохая погода, - Джордж отпил кофе.
– Ну, ничего.
Он всегда любил смотреть, как она одевается. Обычно он сидел в кресле, наблюдая за ее суетой, и порой, давая ей советы. Она натянула твидовые брюки и пушистый мужской свитер, который стащила у него, он все равно был ему не нужен, потому что его сотрудница подарила его, да и цвет ему не шел.
– Милый, я почти готова, - она заплела волосы в косу.
– Я сейчас, - Джордж быстро оделся.
Через десять минут они выскользнули незамеченные из дома.
– Выбирай лошадь, - он и так ей доверял без оглядки, он редко совершал с ней конные прогулки, чаще всего это дела его сестра со своими невестками.
– Этого вороного.
– Не дурно. Только теперь это мой конь, и он здесь самый быстрый. Я советую Ангела – тихий и спокойный. Надень перчатки, они висят на крючке, а я пока запрягу лошадей.
Джордж стоял, облокотившись об перила лестнице, ведущей на второй этаж. Он почти дрожал от желания прикоснуться к ней, ее ласковые движения рук, ее ловкость сводили его просто с ума. Почему именно с ней он терял контроль над собой?