Триумф и Трагедия
Шрифт:
Время безграничного счастья было наполнено и болью, потому что им пришлось прощаться с самым дорогим, что у них было - с их городом. Лондонский ветер, лондонский воздух это то, что будет греть их души там, далеко отсюда. Но все же прощание получилось слишком тяжелым.
Последним светлым событием для них стала свадьба Гарри и Холли. На дворе был август, который дарил тепло и буйство красок, и многие пытались их запечатлеть в своей памяти. Холли была великолепна в тот день, у нее было пышное платье, отделанное брюссельскими кружевами и расшитое стеклярусом, линия декольте и рукава, из призрачной ткани, тоже сшили из кружева, она выглядела строго и в тоже время греховно. Холли сияла и это ничто не могло скрыть. Гарри решил венчаться в церкви в Аллен-Холле, где когда-то крестили Бетти, и там же в Бальном зале решил отметить это событие, пригласил
– Ты смогла получить большее, когда-нибудь старый плут умрет, и наверняка, все это достанется вам.
– Мам, как тебе не стыдно! – Холли была готова поругаться с собственной матерью, только шутка Дженни смогла остудить ее гнев.
В первые за полтора года Роберт увидел дочь в живую. Они с Фредди держались за руки, и их влюбленные взгляды наполнили ему себя и Флер в молодости, до того, как их брак стал превращаться в комическое представление. Из подслушанного разговора Бетти и Гарри, он узнал, что Бетти едет жить в ФРГ, а именно в Мюнхен, где они успели купить по квартире друг другу. Вот у них и большие деньги, и они уезжали, чтобы оставить доходы при себе, но Роберт не ощущал угрызений совести, за то, что пытался отдать выгодно для себя Бетти замуж, теперь Алиса была его надеждой. Бетти всегда была, как ветер, не зря ее звали Невестой Ветра, и даже ее муж похоже не обуздал ее. Флер тоже смотрела на них, Бетти сама виновата, что все так сложилось, не надо было спорить, не надо было идти наперекор всем, а она бросила вызов, чтобы связать себя с этим бабником, который не пропускал не одной юбки. Она подошла к ним, когда они были на веранде, Фредди гладил ее спину, шепча что-то на ухо. Флер кашлянула:
– Здравствуй, Бетти, - проговорила она.
– Добрый вечер, мэм, - с чистой формальностью ответила Бетти.
– Как ты поживаешь? – Флер смотрела на Фредди.
– Очень хорошо, - Фредди ощущал ее гнев, он стиснул ее руку, словно отрезвляя ее.
– Тогда, успехов, - и она ушла. Бетти посмотрела на Фредди, он ничего не говорил просто прижал ее к себе, вдыхая аромат ее волос.
– Мы все равно уезжаем, - прошептал он, - но не навсегда, когда-нибудь мы все помиримся.
Гарри и Холли провожали Бетти и Фредди. Холли сожалела, что они уезжают, как же ей без Бетти. Роберт стоял неподалеку, слыша каждое их слово:
– Жаль, что вы уезжаете, - Гарри обнял Бетти.
– Нам очень надо, лучше приезжайте к нам, - предложил Фредди, - как вам это?
– Даже не знаю, - Холли вздохнула, - ну, что ж до скорого, - они попрощались, Бетти и Фредди сели в машину и уехали, днем у них был самолет в Мюнхен.
Глубоко вздохнув, она резко поднялась с подушки. Ей показалось, что она падает во сне, что из-под нее уходит земля, она падала в пропасть. Проведя рукой по постели, она ощутила рядом с собой пустоту, простынь еще хранили тепло его тела. Она стала снова задыхаться, беспокойство захлестнуло ее с новой силой. Откинув покрывало, найдя в темноте свою шелковую комбинацию, она спустилась с подиума, где стояла их кровать, направляясь через гостиную в студию Антонио. Она увидела его у открытого окна, он нервно курил, его тревогу она заметила еще во время их занятий любовью. Он был отстраненным и далеким, думая о чем-то другом, будто просто исполняя этот пресловутый физический акт. Мери-Джейн положила ладонь на плечо Антонио, он сжал ее руку. Завтра он должен был улететь в Вену на два месяца, конечно, М-Джейн никогда не боялась отпускать его, но сейчас ее охватывало странное чувство. Антонио подхватил ее на руки, неся в спальню, они еще раз не спеша занялись любовью, а утром М-Джейн нашла записку на его подушке. Он уехал в Вену.
М-Джейн нашла новое издательство, где теперь благодаря знанию языков, она стала брать интервью у приезжих звезд. Сейчас, когда Антонио улетел в Вену, она старалась не подаваться суматохе, присущей ее жизни. Мери-Джейн бывала в Дж-Хаусе у родителей, или навещала Дженни и племянниц, не забывая о Гарри и Холли, она часто ездила к Хосе и Габриеле, где Диего бегал по изумрудным полям, играя с Катиной. В этот день, когда ее мир перевернулся, она гуляла с Габриелой в ее красивом саду, Диего резвился с Катиной. К ним подбежала запыхавшаяся Лулу, служанка
– Звонили из Вены, - начала она сбиваясь, - звонили из Вены…
– Ты сказала, чтобы сеньор Антонио позвонил мне вечером, - вставила М-Джей.
– Сеньор Антонио попал в аварию, - все же выдавила Лулу. Улыбка сползла с лица Габриелы, Мери-Джейн схватила ее за локоть, не давая ей упасть, - он в тяжелом состояние.
– Мне надо к сыну! – простонала Габриела, - мне надо к нему, моему Антонио.
– Мы поедем вместе, - твердо произнесла Мери-Джейн, она глубоко вздохнула.
Этим утром она почувствовала, как екнуло ее сердце, на короткий миг ей почти не чем было дышать, она жадно хватала воздух, не понимая почему ей владеет паника. Теперь она поняла, этим утром «форд» Антонио столкнулся со стремительным «ягуаром». Водитель Антонио погиб на месте, сам же Антонио по дороге в госпиталь испытал клиническую смерть, его сердце остановилось лишь на несколько секунд, и в эти мгновения через Ла-Манш Мери-Джейн ощутила, что жизнь покинула ее тело и вернулась снова в него. Она в тот же день уехала в Вену, в эти минуты она должна быть с ним, она должна держать его за руку, ожидая, когда он вернется в этот мир. Венские врачи не хотели ее обнадеживать, тяжелая черепно-мозговая травма была серьезнее, чем перелом ноги и руки, Антонио мог навсегда быть прикован к постели, и этого М-Джейн боялась больше всего. Она хотела перевести его в Мюнхен или Лондон, но врачи запретили.
– М-Джейн! – она подняла голову от постели Антонио, в дверях стояла Бетти, она подбежала к сестре, обнимая ее за дрожащие плечи, - я как узнала приехала к тебе.
– Надежд почти нет, - бесцветно сказала она, - Бетти, я не могу его потерять…
– Все будет хорошо, верь же в это. Хочешь, я заберу к себе Диего, он очень любит Фредди, им с Рэем должно быть хорошо, - Бетти поцеловала племянника в пухлую щеку.
– Да, Бетти, да…
Проходили серые дни, но лучше не становилось. Мери-Джейн, как и все не теряла надежды, она хотела верить в лучшее. Она летела из Вены в Мюнхен, из Мюнхена снова в Вену, а потом в Лондон, возвращаясь вновь в Вену. Она настаивала, чтобы ее мужа перевезли в Мюнхен, где бы ему стало бы лучше, ему было всего лишь чуть больше тридцати, он должен был выстоять, а вместе с ним и она. Однажды, когда она вернулась вновь из Мюнхена, Мери-Джейн почти всю ночь просидела у постели Антонио. На нее нахлынули чувства, взяв безжизненную чуть теплую руку Антонио, она прижала ее к своей щеке, ощутив, как еле заметно его пальцы зашевелились. Ее голубые глаза наполнились слезами, она тихо всхлипнула, услышав слабое – не плачь.
– О, Антонио… - протянула она.
– Что со мной? – прохрипел он.
– Твоя машина разбилась. Я чуть не умерла за эти два месяца, - прошептала она, чувствуя, как его пальцы слабо ласкают ее скулу.
– Как моя выставка? – она вздрогнула, как ему сказать, что они с Джулией решили ее провести в Лондоне, и продали почти все его работы кроме нескольких картин.
– Мы с мамой продали почти все, - ответила М-Джейн.
– Где Диего? – она втянула в себя воздуха, он был так привязан к своему сыну, но она же не знала, что им сегодня небо дарует чудо.
– Он у Бетти с Фредди в Мюнхене, - Антонио словно одеревенел, - прости, но ему там лучше, чем в Вене. Как тебе станет лучше, я отвезу тебя в Мюнхен, а потом домой. Я так люблю тебя…
– М-Джейн, я ведь навсегда буду прикован к постели? – лучше разбилась она в той машине, чем видеть сейчас его боль.
– Я буду молиться за тебя, - ответила она.
– Ты не веришь в Бога, - он был католиком, она протестанткой, но в своей вере М-Джейн была слаба. Он часто ходил на мессы, она же оставалась в стороне от этого всего, не смотря на бабку-католичку.
– Мне нужно верить в хоть что-то, ради тебя я готова отречься от всей своей прошлой жизни.
Февраль – май 1978.
Все же все сложилось прекрасно, Алиса выходила замуж. После ухода Бетти для нее многое, что изменилось. Она купалась в деньгах, купалась во внимание, она стала самой завидной невестой Англии, в ее мире не было место сестре, хотя зависть порой одолевала ее. У Бетти была шикарная квартира в Лондоне, две квартиры в Мюнхене, поговаривали, что они купили домик в Монтре на берегу Женевского озера, деньги, слава, богатства, муж-красавец. Со страниц журналов на нее смотрела потрясающая женщина, и это была Бетти, ее сестра.