Триумф любви
Шрифт:
— Что… случилось? О чем вы, ваша светлость? — переспросила Тина.
— Да, милая. Я не совсем слепа, чтобы не заметить очевидного. Он объяснился тебе?
— Я., не понимаю… о чем вы… говорите, — робко произнесла Тина.
— Расскажи мне правду, — настаивала герцогиня. — Сейчас не время лгать или притворяться. Мой внук любит тебя. Я видела это в его глазах всю последнюю неделю. Он и раньше тебя любил, только сам не понимал этого. Так что же все-таки произошло между вами?
— Я не могу вам этого рассказать, — ответила Тина. —
— Мне просто хочется понять, что происходит в этом доме, и мне не нужны уклончивые ответы. Лэмптон разболтал уже всему Лондону, что скоро получит чек на сто тысяч фунтов. Ты притворяешься богатой наследницей, хотя я прекрасно знаю, что ты бедна как церковная мышь. Что-то здесь не сходится.
Тина в отчаянии прижала руки к щекам.
— Так вы уже все знаете?
— Конечно, знаю, — ответила герцогиня. — Я надеялась, всем сердцем надеялась, что вы будете вместе, но, как я вижу, сильно ошибалась. Мой мальчик куда-то скрылся, а я была о нем лучшего мнения.
Герцогиня говорила жестоко и беспощадно, и это заставило Тину заступиться за лорда Винчингема.
— Неужели вы ничего не понимаете? — сказала она. — Он в отчаянии. Если он выплатит долг Лэмптону, то его кредиторы тотчас начнут ломиться к нему в дом, требуя немедленно оплатить счета. Они уже приходили и угрожали мистеру Грейчерчу. Лорд Винчингем должен тысячи, многие тысячи фунтов… Единственным выходом для нас обоих было найти мне богатого мужа.
— Отлично, ты нашла такого, — прервала ее герцогиня. — А мой внук — видит Бог, в нем течет не моя кровь, — струсил и не решается взглянуть правде в глаза. Вот уж не ожидала такого от Винчингема! — С этими словами она посмотрела на часы. — Ладно, вставай, нам нужно отправляться в церковь!
— Я не… могу… Я не… поеду без… него! — в отчаянии произнесла Тина.
— У тебя нет выбора. Я надеялась, я верила, что в последний момент он обязательно что-нибудь придумает, но, видимо, я ошибалась.
— Я люблю его, — с замиранием сердца прошептала Тина.
Герцогиня уже хотела сказать что-нибудь колкое, но, взглянув на Тину, прикусила язык. Она встала, подошла к двери и открыла ее.
— Грейчерч! — позвала она секретаря.
— Да, миледи! Слушаю вас! — послышался его голос.
— Возьмите экипаж, поезжайте в церковь и сообщите сэру Маркусу, но так, чтобы слышали все, что его светлость болеет и что я буду посаженой матерью мисс Тины.
— Слушаюсь, мадам, — коротко ответил мистер Грейчерч и поспешил выполнять ее поручение.
Герцогиня повернулась к Тине.
— Иди ко мне, девочка, — мягко сказала она. — Ты сама выбрала этот путь, и ты должна пройти его до конца, пройти так, как полагается уважающей себя женщине, с высоко поднятой головой. Вот что я тебе скажу, моя дорогая: очень часто гордость поддерживает человека, когда не хватает никакой смелости выдержать испытание.
— Это единственное, что у меня осталось, — тихо согласилась
У двери ее встретил Грейчерч, который еще не уехал. В руках он держал большой конверт с красной печатью.
— Грейчерч, почему вы еще здесь? — в недоумении спросила герцогиня.
— Прошу прощения, ваша светлость, — извинился секретарь, — но только что от сэра Маркуса Уэлтона пришло это письмо. Его светлость говорил мне о нем. Этот конверт очень важен. Мне надо положить его в надежное место, прежде чем отправиться в церковь.
— Отдайте его мне, — скомандовала ему герцогиня, — и поспешите к сэру Маркусу.
Мистер Грейчерч замялся, но, поскольку оспаривать решение леди Хертингфорд было бесполезно, протянул ей конверт, развернулся и направился к экипажу, что ждал его у тротуара.
Герцогиня повертела пакет в руках и сказала:
— Неплохая сделка, моя дорогая. Насколько я понимаю, это те деньги, которых так ждет Лэмптон.
— Да, это они, — ответила Тина.
— Тогда я сама ему их передам, когда мы вернемся сюда.
Она позвала одну из служанок и шепотом, чтобы не услышали лакеи, велела положить деньги туда, где хранятся ее драгоценности.
— И ни на секунду не покидай спальню, пока я не вернусь, — заключила герцогиня. — Понятно?
— Слушаюсь, ваша светлость, — послушно ответила служанка.
Леди Хертингфорд села в карету, а лакеи помогли Тине не помять тяжелый шлейф платья, осторожно придерживая его. Абдул устроился рядом с конюхом и зажмурил глаза, предвкушая удовольствие от тортов, пирогов и желе, которые будут на свадебном приеме.
Карета уже подъезжала к церкви, как Тина почувствовала, что все ее тело будто онемело. Ей хотелось разрыдаться, потерять сознание, но ей казалось, будто тяжелые цепи приковали ее к сиденью и у нее нет сил ни на какие чувства.
Они ехали молча. Герцогине нечего было добавить к тем напутствиям, которые она уже дала Тине.
Карета несла их по Беркли-сквер, по Бротон-стрит, через Бонд-стрит, мимо роскошных магазинов прямо к церкви Святого Георгия.
У входа собралась огромная толпа. Казалось, что все кому не лень пришли посмотреть на эту свадьбу. Тина вышла из кареты, и присутствовавшие замерли от восторга.
Тина оглянулась по сторонам. Даже в этот последний момент мог появиться лорд Винчингем, чтобы спасти ее. Еще не поздно. Карета отъехала за угол церкви. Кучер, погоняя лошадей, проклинал толпу, которая загораживала дорогу. Герцогиня подала Тине руку, затянутую в кружевную перчатку. Невеста взяла ее, и обе женщины направились через огромные ворота в церковь.
Тина видела, как сотни взглядов пытаются рассмотреть ее лицо. Возможно, они не понимают, почему ее сопровождает герцогиня, а не лорд Винчингем, подумала она. Наверное, не все слышали слова мистера Грейчерча.