Триумф рыцаря
Шрифт:
Рыцарь стянул с рук перчатки и каким-то странным, довольным, даже восторженным жестом швырнул их на стул.
– Ну вот, сэр Дэнби, – объявил он, – я думаю, мы заслужили прокорм. До нас дошли сведения, что в соседних лесах рыщут отряды шотландских бунтарей. Небольшие по численности, скорее банды, они опустошают окрестности. Поговаривают, что Эрик Грэхем тоже с ними. У нас там, конечно, свои шпионы. И я надеюсь вскоре узнать, где скрываются дикари. И тогда… – Он повернулся и улыбнулся Игрейнии, – тогда моральная дилемма леди Лэнгли разрешится со всей скоростью, какую
Игрейния улыбнулась в ответ, хотя кровь ее заледенела.
– Вы убеждены, что в ваших силах их поймать? – невинным тоном спросила она.
Ей ответил не Найлз, а Роберт Невилл, который в этот миг появился в зале.
– Настолько убеждены, что уже приказали возвести эшафоты для казней. – Он уселся на стул и взял фазанью ногу с огромного подноса, который принесла служанка. – Вам, Игрейния, мы оставим почетное место в первом ряду, чтобы у вас не осталось никаких сомнений, что вы получили свободу и вольны опять выходить замуж. – Когда он это говорил, поднос дрогнул в руках у служанки – дородной женщины в свободном платье, – и соус капнул Роберту на рукав. – Ах ты безрукая ведьма! – завопил рыцарь, и всем показалось, что несчастная женщина прямо сейчас жестоко поплатится за пятно на его одежде. Но Роберт вовремя вспомнил, что он всего лишь гость лорда Дэнби, а тот никогда не поднимает руку на слуг. И ограничился тем, что рявкнул: – Убирайся на кухню – там твое место! Тебе только тяжести поднимать. Больше ты ни на что не пригодна!
Нерадивая служанка поклонилась и быстро удалилась из зала.
– А не случится так, что ваш эшафот никому не понадобится? – спокойно спросила Игрейния.
– Не думаю, – ответил Роберт Невилл, сердито разглядывая испачканный рукав.
– Я бы предпочел более приятную тему для разговора во время еды, – твердо заявил лорд Дэнби.
А через минуту к ним присоединился Эйдан. Игрейния почувствовала его взгляд и испугалась. Где-то поблизости в лесах прячется Эрик, и эти люди знали, где его искать.
Она покинула зал, как только представилась возможность. А войдя в свою комнату, села перед огнем и начала прикидывать, как ей лучше поступить. Надо во что бы то ни стало найти шотландцев и предупредить их об опасности.
В смежную дверь – ту, что вела в комнату Эйдана, – тихонько постучали. Игрейния не задумываясь распахнула створку. Она подумала, что к ней пришел ее брат. Но с отвращением увидела на пороге Роберта Невилла.
– Что вам угодно? – резко спросила она.
– С благословения лорда Дэнби и Эйдана хочу переброситься с вами парой слов, – ответил рыцарь.
– О чем?
– Игрейния, – притворно вздохнул Роберт, – мне неприятно, что вы внезапно стали относиться ко мне столь враждебно. Что я сделал вам дурного? В Лэнгли я всегда считался правой рукой Афтона. Мы были очень близки, ведь наши дедушки – двоюродные братья. Если бы раньше родился мой дед, а не его, то вас бы в детстве помолвили со мной, а не с ним.
– Однако случилось так, что ваш дедушка родился вторым. Я вышла замуж за Афтона, и теперь мой муж умер.
Игрейния так и осталась стоять перед дверью, не позволяя незваному
– Что мне сделать, чтобы вы примирились с тем, что вам предстоит? Признаюсь, я был груб, наверное, чрезмерно настойчив. Может быть, вы смягчитесь, если я позволю вам не присутствовать на казни вашего бунтаря?
– Любезное предложение, особенно если учесть, что вы его еще не поймали.
– Дорогая, это всего лишь вопрос времени. К тому же жив он или нет, недалек тот час, когда король объявит свою волю и вам придется покориться. И Рим не будет возражать, поскольку папа отлучил шотландского короля от церкви.
– Роберт, вы безумец, если все еще желаете меня. А что если я ношу под сердцем его ребенка?
Лицо Роберта Невилла исказила бессильная ярость. Игрейния перехватила его взгляд и поняла, что ему не приходила в голову такая мысль.
– Что ж, с этим тоже можно разобраться, – процедил он. – Зная время рождения, легко установить настоящего отца. А новорожденные частенько умирают сразу после появления на свет.
– Вы собираетесь убить младенца? – ужаснулась она.
– Новорожденные умирают сами, – повторил Роберт Невилл.
Она смотрела на рыцаря, не в силах поверить в услышанное.
– Убирайтесь прочь! Убирайтесь из моей комнаты!
– Игрейния…
– Мой брат наверняка уже в соседней комнате. Мы в замке лорда Дэнби. И король еще не объявил свою волю. Уходите!
Лицо Роберта Невилла потемнело.
– Настанет день, миледи, и вы пожалеете, что оскорбили меня. Будете на коленях выпрашивать милости. А я припомню вам каждый презрительный взгляд.
– Уходите! – повторила Игрейния.
Когда он удалился, она бессильно опустилась в кресло. Но тут же снова услышала, как в дверь постучали – на этот раз в ту, что вела в коридор. Это еще кто? Неужели это Найлз Мейсон со своими рассказами, как он собирается мучить пленных?
– Что угодно? – спросила она.
– Ванна, миледи, – ответил негромкий голос.
– Входите, – рассеянно разрешила она.
На пороге показались слуги с ванной и котелками с водой. Она подождала, пока они сделают свою работу, поблагодарила и подошла к двери смежной комнаты. Постучала и проскользнула к брату. Эйдан сидел за столом, и что-то писал.
Игрейния упала перед ним на колени.
– Эйдан, я его ненавижу!
Брат тут же отложил перо, взял ее руки, поднял с колен и усадил на кровать.
– Не расстраивайся так, Игрейния. Все эти дни я наблюдал за Робертом Невиллом. За ним и за Найлзом Мейсоном. Да, они способны вызвать к себе отвращение. Но я не могу протестовать против воли короля. Впрочем, я изучил своды законов и духовные книги и вот теперь сам пишу Эдуарду. Я ставлю под сомнение возможность твоего брака с Робертом, поскольку Невилл был слишком близким родственником Афтону. И еще я пишу, что это дело чрезвычайной важности: ведь если мне суждено умереть до того, как я обзаведусь наследником, мое богатство и титул перейдут к твоему старшему сыну – конечно, если у тебя появятся сыновья.