Трижды одинокий мужчина

Баскова Ольга

– А что я должна видеть? Я про убийцу говорю, а не про первого попавшегося, который милиции подвернулся.

– А им какой резон невиновного мучить?

– Не знаю, – мозолистой ладонью Терентьевна провела рукой по лбу. – Кто их убедил? Как убедил? При чем тут Ванда с ее прохвостом?

– Видова навещали?

– И не раз, – нянечка кивнула. – Высокий такой мужик приходил.

– Не представлялся?

– Ну почему...

От радости у Кати защемило сердце.

– Карякин?

– Да.

– Огромное вам спасибо, – Катя встала со скамейки. Говорить с заместителем

главного врача не было никакой необходимости. Девушке снова требовалось одиночество, чтобы поразмыслить над услышанным и сложить два и два. – Проводите меня? А то у вас и заблудиться недолго.

Терентьевна засуетилась:

– Провожу, провожу. Для хорошего человека ничего не жалко.

Через минуту Катя уже сидела в салоне своей машины и, включив зажигание, прогревала ее, решив поехать домой. Внезапно она похолодела и, открыв сумку, стала лихорадочно искать мобильник. Господи, как же она забыла? Надо срочно ехать к Хомутову и сообщить ему, что он в опасности. Обезумевший Карякин, начавший в последнее время уничтожать свидетелей, наверняка после убийства Костыри направился к старому приятелю.

– Вот черт!

Телефон, как всегда, подвел в нужную минуту, разрядившись полностью.

– Как же я позвоню академику и Константину?

Моля Бога, чтобы муж догадался, где искать беспокойную женушку, она рванула с места, трясясь от страха за Хомутова и раздумывая над словами Надежды Терентьевны. Карякин навещал Видова в психушке. Однако зачем ему понадобился Видов? Почему он дал задание своей подельнице Ванде при помощи ее любовника, главврача Степана Германовича, извести его? Может, это опять-таки связано с научными изысканиями, на которые преступник положил глаз? Да, скорее всего, так. Выругавшись еще раз, журналистка погрозила пальцем зазевавшемуся пешеходу, пытавшемуся пересечь дорогу в неположенном месте.

– Поймаем этого гада Карякина – и он выложит всю свою эпопею, – она со злостью крутанула руль. – В конце концов, я не профессионал. Пусть дело дальше раскручивают ребята.

Расстояние в несколько километров старенькие «Жигули» преодолели с результатом, достойным Шумахера. Резко затормозив у дома академика, Катя выскочила из автомобиля и помчалась к калитке. К ее ужасу, она оказалась незапертой.

– Игнат Вадимович!

Тишина, стоявшая в огромном заснеженном саду, напугала девушку. На негнущихся ногах она прошла к дому и дернула ручку двери. Та открылась, как по волшебству.

– Игнат Вадимович!

В гостиной горел свет, что немного подбодрило Катю. Возможно, хозяин вышел в погреб или поднялся на второй этаж.

– Вы меня слышите?

Зорина стала подниматься по лестнице, вздрагивая от скрипа ступенек.

– Вы здесь?

На втором этаже академика тоже не было. Журналистка зашла в кабинет.

– Где вы?

Настольная лампа освещала комнату тусклым желтым светом. На столе лежали исписанные листы. В большой фарфоровой кружке еще дымился чай. Катя похолодела:

– Здесь есть кто-нибудь?

Неужели Карякин опередил ее? Вполне возможно. Он мог отправиться сюда сразу после убийства Костыри. Она подошла к красивому книжному шкафу из

орехового дерева и повернула ключ, открыв нижний ящик. Позже девушка не могла объяснить, почему ее рука потянулась к пожелтевшей папке. Машинально достав ее, журналистка развязала истлевшие тесемки. Титульный лист... Бросив на него беглый взгляд, она вдруг зажмурилась от ужаса и недоумения. Это была диссертация Александра Проскурякова. Держа папку, как бесценное сокровище, Катя опустилась на стоящий рядом стул. Внезапно вся казавшаяся запутанной история выстроилась перед ней в своем неприглядном виде и совсем иной, чем представлялась десять минут назад. Сунув работу под мышку, Зорина слетела со ступенек и бросилась к телефону, находящемуся в гостиной, намереваясь позвонить мужу.

– Не стоит!

Возникший неизвестно откуда академик Хомутов направлял на нее пистолет:

– Не надо этого делать, – повторил он, улыбаясь своей неповторимой улыбкой. – Мне не хотелось бы перерезать телефонный провод. В ближайшее время я не собираюсь менять место жительства. Итак, что вы здесь делаете?

Катя вдохнула полной грудью. Возможно, у нее еще был шанс отвертеться.

– Мы с вами договаривались...

– И я не забыл, – перебил он ее. – Почему же вы опоздали?

– Я... Я... – она терялась, и это не осталось незамеченным. – Профессор Карякин убил Костырю. Потом мы поехали в отделение. Освободившись, я подумала о вас. Он не приходил сюда?

Снова его фирменная улыбка! Зорина поежилась. Как она раньше не замечала! Это ведь не улыбка, это какая-то гримаса на лице манекена.

– Приходил. И мы поговорили. Хорошо поговорили, – он засмеялся. – Теперь вот не знаю, что с ним делать.

– Что с ним делать? – повторила Катя.

– Он в погребе, – пояснил академик. – До ближайшего кладбища несколько километров.

Она сморщилась:

– Вы убили его?

– Разумеется. Садитесь, – он толкнул ее на диван. – У нас еще есть время поболтать, ведь своему супругу вы так и не позвонили.

– Он знает, где я, – попыталась соврать девушка.

Игнат Вадимович снова засмеялся и вытащил из-за спины ее сумочку:

– Вы оказались слишком небрежны, бросив ее в моем кабинете. Ваш мобильник разряжен уже довольно долго. Вряд ли хоть одна живая душа в курсе, где вы находитесь. Хотите чаю?

Пить чай, приготовленный убийцей, казалось кощунством. И тем не менее Зорина согласилась. Электрический чайник стоял на месте. Граненый стакан рядом. Наполнив его кипятком, академик швырнул туда пакетик «Липтона».

– Прежде чем покончить с вами, я должен вас выслушать, – безжизненные глаза остановились на груди девушки. – Почти пятьдесят лет я жил спокойно, и никто меня не тревожил. Признаюсь, писать с вами книгу было ошибкой. Вы, на мою беду, оказались слишком умны и расторопны. Кроме того, детективные истории победили мемуары. В вашей хорошенькой головке уже сложился новый детектив, верно?

Врать не имело смысла. Катя кивнула:

– Да.

– Тогда расскажите его мне.

Страх неожиданно покинул журналистку. Нет, она не может умереть вот так запросто! Это сон, это розыгрыш!