Трое в одном морге, не считая собаки
Шрифт:
Все стало куда приличнее. Номи спала в кроватке. Пол был относительно чист, Вова относительно выбрит… Душа во мне скулила, не переставая.
— Поздравляю с отменой штрафа за вскрытие противогазов!
— Спасибо, — кивнул Вова. — Как бы нас самих теперь не вскрыли. Ты чего шляешься?
— Шел от нашего общего знакомого…
— А-а, от этого… Ну и как? Есть новости из гарема?
— А как же! — показал я ссадины на кулаке. — Завтра встречаюсь с Кирой Бойко. В девятнадцать ноль-ноль!
Вова усмехнулся:
— В Саудовской Аравии?
— Почти.
— Уже нету. По случаю войны пришлось спаивать унитаз… Кофе будешь?
Пока Вова варил кофе, я созерцал его новую фреску — на стене салона, заваливаясь в разные стороны, брела куда-то группа изломанных жутких силуэтов. Контуры их прерывались и обрывались.
— Это что, исход евреев из Египта?
— Нет, — крикнул Маэстро из кухни, — это выход художника из запоя. Уникальная техника. Пытаясь удержаться на ногах, обрисовываешь собственную тень на стене. И так много раз, пока не сможешь прикинуть, сколько хозяин сдерет за ремонт…
Рядом тормознула машина. На этот раз «Мицубиши». И Жека буркнул:
— Влезай. Кафе не работает. Из-за войны.
Пристегнутый ремнями к сиденью, Жека выглядел гораздо лучше, чем привязанным к стулу. И я сделал ему по этому поводу куртуазный комплимент.
— Не вижу фотопринадлежностей, — тускло ответил Жека.
— Увидишь, — пообещал я, — но только сначала я увижу Киру.
— Я тебе не верю.
— Надо же, какое совпадение. А я тебе. Может к адвокату подъедем, договорчик оформим?
— Черт с тобой! — процедил он. — Садись. Женщина ждет.
Пустырь. Почти незаселенный поселок караванов. [51] Свет кое-где. Подъезжаем к темному, последнему. Значит мы первые.
— Мадам опаздывает, — Жека долго возится с замком.
И здесь лампочка без абажура.
— Выпить хочешь?
— Не хочу.
— И правильно.
Лезет в холодильник. Что же пьют на израильских «малинах»? Пусто. Пиво сегодня не завезли. Матерится. Лезет в морозилку… АВТОМАТ!!!
51
«Вагончик» — временное жилье для репатриантов.
— Ну все, мент. Отсуетился.
— Не валяй дурака. Ты что думаешь, я без прикрытия?
Это ляпнул зря. Мики не к месту вспомнил. Наивный ход.
— Думаю. Потому что, идя с прикрытием, мент возьмет с собой ампулы. Для убедительности. А ты не взял. Значит, боялся. И прикрытия нет.
Мики, Мики, считай меня жертвой Саддама. Ведь если бы не война, ты бы по-прежнему мирно пас меня…
— Хорошо, прикрытия нет. Но на работе все известно. И твои ампулы в сейфе. Тебя возьмут еще до утра.
Смеется. Искренне!
— А мне плевать. При чем тут ампулы? Я тебя убить должен. Давно должен. Сам видишь…
Музыку врубил. На всю громкость. Значит, действительно будет стрелять…
Глупо…
— К стенке! Приговор зачитывать буду…
Истерик!..
— …
…Вместо выстрелов гаснет свет. На пол! Пули над головой. Откатиться…
Еще откатиться!.. Теперь бросок!!!
… Ну все, теперь подождать, когда Мики врубит свет и посмотреть, что я сотворил с Жекой… А здесь коллега перестарался — окно уже можно было и не выбивать.
— Шалом, Мики! Ани по. Ха-коль бесэдэр, тода ла эль! [52]
— Ло мэвин! — отрезал Мики из темноты. — Рак руссит! [53] Твой душман еще дышит?
52
Я здесь. Все в порядке, слава Богу! (ивр.)
53
Не понимаю!… Только по-русски! (ивр.)
— Вувос!!! — обалдел я. — Вувос! Вова!
… Не знаю, может, я и первысил пределы необходимой обороны, но раскаяния не испытывал. Пульс прощупывался, и ладно.
— А как ты сюда попал?!
— На такси, — объяснил Вова. — Пошли отпустим тачку.
Вова передал мне «мамат», потом вытащил недовольную Номи и отпустил перепуганного таксиста.
— Кошмар, — честно сказал я, оглядев все его хозяйство. — Какого черта ты за мной следил, да еще с ребенком?!
Вова посмотрел на меня, как на идиота, и спросил:
— Общего знакомого реанимировать будем или добивать?
— Вообще-то он мне живым нужен, — признался я.
— Тогда стоит поспешить.
Мы отволокли Жеку, Номи, «мамат», автомат и прочий скарб в «Мицубиши» и рванули в больницу.
— Нет, без дураков, — попросил я, — чего ради ты тратился на такси, рисковал ребенком и вообще?
— Ну некуда мне ее было деть! — разозлился Вова. — Никого я тут не знаю! Стреножен двадцать четыре часа в сутки.
— Ну и дурак. У меня две бабы от безделья шизеют. Так что всегда и на сколько угодно.
— Ловлю на слове! — обрадовался Вова. — У меня завтра в три встреча с заказчиком… Доча, не надо дядю-бандита трогать, нельзя, да-а, нельзя… дядя и так еле дышит… Ты извини, что я полез в твои дела. Но, во-первых, это не только твои дела… все-таки одна из убитых — моя жена.
— Я бы на твоем месте больше доверял профессионалам…
— Хреновый ты прфессионал, — объяснил Вова. — Ведь уже у борделя с ним все было ясно.
— Что тебе было ясно?
— Что нет у него в помине никакой Киры. И ничего нет, кроме ненависти к тебе. Это у него на лице читалось. Крупными буквами. Я неплохой портретист.