Трое в Стокгольме
Шрифт:
– И что, обвинили одного патологоанатома?
– Арестовали нескольких врачей и медсестер. Но они были простыми исполнителями и мало что знали. Центр управления бизнесом находился в руках патологоанатома.
– А что с вашим приятелем?
– К счастью, мой приятель оказался непричастен к этим событиям. Он отличный стоматолог с хорошими связями в мире медицины. Он всего-навсего помог мне получить доступ в морг.
– Ой, а нашему другу как раз нужен стоматолог, – обрадовалась Алинуся, вспомнив о Славике.
– Без проблем, – кивнул Фрикк. Он записал номер
– Большое спасибо. Хорошо иметь много друзей, – заметила Алинуся, пряча листок в сумочку.
– Разумеется. В жизни все основано на связях, – кивнул Фрикк. – Только благодаря друзьям я могу устраивать выставки. Например, Отто Берг. Ведь это он помог организовать мою последнюю выставку. Он был знатоком искусства. Такая трагедия! Невосполнимая потеря! У кого поднялась рука на этого святого человека? Что сделали с нашей страной! Ее заполонили беженцы и эмигранты. Мы принимаем сброд со всего мира. На улицах играют только черные дети. Нашим женщинам стало опасно выходить из домов. Правительство заигралось в демократию. Если оно не понимает, куда толкает страну, граждане сами должны принимать меры, – произнес с пафосом Фрикк.
– Вы полагаете, что Отто Берг стал жертвой эмигрантов? – удивилась Даша.
Фрикк озадаченно посмотрел на нее, не нашел что ответить и сказал:
– Надеюсь, преступников поймают, но бедного Отто уже не вернуть. Эта скульптура – минимум, который я могу сделать для него. Я хотел подарить ее дорогому Отто при жизни, но теперь это посмертный памятник. – Фрикк сделал трагическое лицо, но через мгновение оживился и резко поменял тему разговора.
– Вы читали отзывы о выставке в газетах? – спросил он с гордостью. – Я не ожидал такого успеха. Лена Петерссон знает свое дело!
– Лена Петерссон? – переспросила Даша.
– Лена Петерссон привела журналистов на открытие выставки и обеспечила информационную поддержку моему проекту.
– Вы – клиент ее компании?
– О, нет-нет. Лена моя ученица. Я читаю курс лекций по теории искусства в университете и веду занятия по рисунку. Лена посещает их. У нее большие способности. А помощь в выставке – ее бескорыстный вклад в искусство.
Фрикк подошел к шкафу и достал папку с рисунками. Девушки переглянулись: новость о смерти Лены еще не дошла до Фрикка.
– Взгляните, это рисунки моих лучших учеников. Я планирую организовать творческую выставку учеников Боба Фрикка. Сегодня живопись стала очень популярным хобби. Ко мне на занятия приходят серьезные деловые люди. В наше стрессовое время искусство – лучший способ отдохнуть душой.
Он разложил на полу листы бумаги.
– А вот и Ленины рисунки. В них так ярко выражены эмоции.
Даша и Алина склонились над листами. Это были выполненные в карандаше морские пейзажи и несколько портретов одного и того же мужчины. Его голова с грубоватыми чертами лица была изображена с разных ракурсов. Алина незаметно для Фрикка сфотографировала на мобильный один из портретов.
Рассматривая рисунки,
– У тебя гости, – сказала женщина, справившись с минутным замешательством.
– Анне, – обрадовался Фрикк. – Эти милые дамы – московские журналистки. Даю им интервью. Познакомьтесь. Анне – успешная бизнесвумен и одна из лучших среди моих учеников.
У Анне был красивый глубокий голос. Светлый брючный костюм удачно подчеркивал ее стройную высокую фигуру. Благодаря спортивной комплекции и короткой мальчишеской стрижке она издалека выглядела гораздо моложе, чем вблизи. Возраст выдавало лицо женщины, все еще сохранившее привлекательность, но уже изрядно покрытое морщинами. Голубые глаза Анне остановились на девушках. В них читалось удивление.
– Анне Роос, – представилась женщина. – Интересуетесь творчеством нашего Боба? – Она посмотрела на рисунки, разложенные на полу. Даше показалось, что ее взгляд на мгновение задержался на мужском портрете.
– Да. Интервью будет опубликовано в журнале, – пояснила девушка.
– Вот как? – Роос вопросительно вскинула брови. – Боба знают в Москве?
– В определенных кругах, – ответила Даша и вспомнила Катерину, приехавшую из Москвы ради встречи с Фрикком.
«Интересно, договорились ли Катька и Фрикк о реновации памятника Долгорукому», – подумала она.
– Интервью организовала Лена? – равнодушно спросила Анне скульптора и взяла протянутую им чашку с кофе. Фрикк вопросительно посмотрел на Дашу. Он не знал, что ответить.
– Я сама выбираю респондентов, – сухо заметила Даша. Ее неприятно удивила бесцеремонность Анне. – Я искренне признательна вам за интересную беседу, – сказала она Фрикку.
– Вы приехали в Швецию ради выставки? – В голосе Анне прозвучал интерес.
– Не только. Мы готовим материал о Стокгольме и встречаемся с разными людьми. О выставке я сделаю отдельную публикацию.
– С кем еще вы встречались?
– Пока только с Эриком Магнеллом, – ответила Даша. Она не знала, надо ли говорить о знакомстве с адвокатом, но все-таки сказала.
На губах Анне появилась легкая усмешка. Даша заметила, что Фрикк неловко кашлянул и бросил на Роос быстрый взгляд.
– Магнелла тоже знают в Москве? – поинтересовалась женщина.
– В определенных кругах, – повторилась Даша. – Вы с ним знакомы?
– Стокгольм тесный город, а круг общения узок, – кивнула Анне. – Хотя, получается, не так уж и узок, раз затрагивает Москву.
– Пока очень незначительно, – сдержанно улыбнулась Даша.
На мгновение повисла неловкая пауза. Пора было уходить.
– К сожалению, нам надо идти. Приятно было познакомиться, – попрощалась Даша.
17
На обратном пути в гостиницу Даша сказала:
– Похоже, что никто из этих двоих не в курсе убийства Лены. Неужели в новостях об этом не было информации.
– Может быть, они не смотрели новости, – предположила Алинуся. – Интересно, что за мужик на рисунках Петерссон?