Троекон. Третий путь
Шрифт:
– - Даже если мы каким-нибудь волшебным образом и проникнем внутрь, где нам там искать мои вещи?
– - О, точно!
– - подпрыгнул здоровяк, отчего пол под ним жалобно заскрипел.
– - Я ведь и забыл, что ты чернокнижник.
– - Тише, -- зашипел Айван.
– - Да и какой из меня чернокнижник без книги?
– - Ну, это дело поправное. Так вот, если ты чародей, неужели тебе трудно проникнуть в какую-то там полуразвалившуюся цитадель? В свое время мы...
– - Не могу я, -- прервал этот самый чародей излияния берсеркера.
– - Я не знаю ни одного заклинания, которое
Нандин притих. В свое время он воевал против магов, точнее, против их аманов, и даже для них подобные стены не являлись непреодолимой преградой. Он встречал и магов низкого уровня, но даже те знали основные заклинания, позволяющие им делать просто невероятные для обычных людей вещи.
– - Так ты седокта, -- догадался берсеркер.
– - Маг-седокта.
– - Айван ничего не ответил.
– - А я-то все гадал, почему ты так просто убил тех людей.
– - Просто?
– - всплеснул руками парень.
– - Я никогда до этого никого не убивал. Да меня до сих пор трясет.
– - Тут Айван несколько преувеличил, потому что трясся он по многим причинам.
– - Да, я не обучался магии в Академии, но будь моя воля, я бы вообще от нее отказался.
– - Так почему не откажешься?
Айван замялся.
– - Не могу. Пока не могу.
Нандин не стал на него давить. Не может -- значит, не может, кабы мог, сделал бы это давно, а тогда бы лежать берсеркеру сейчас на холме бездыханной грудой.
– - Слухай, -- спохватился здоровяк, -- я так и не узнал твоего имени.
– - Правда? Айван Косей я.
– - Приятно познакомится, Айван, -- сказал кряж и протянул руку.
– - А я -- Нандин. Парень пожал протянутую руку, в которой его узкая ладонь просто утонула.
День клонился к вечеру. На горизонте словно вспыхнул мировой пожар, отсвет которого освещал небо золотистым свечением на востоке. Айван не был ценителем прекрасного, а потому для него сей вид не отличался от любого другого. Однако сам Нандин, пусть и повидавший мир, любил полюбоваться всем, что мило глазу. Это словно на время застилало ему кровь и множество тел, стоящих перед взором. Он убил так много людей, да и не только людей, что все они давно превратились в одно сплошное кроваво-грязное пятно.
Скольких еще он убьет? Больше, чем хотелось бы, и нет смысла убеждать себя, что это лишь самозащита, а значит, и нет смысла все время лишь защищаться. Берсеркеры гордятся своей силой и храбростью, они никогда не сбегают с поля боя. Однако Нандин сбежал, и не важно, прав он тогда был или нет. С тех пор его жизнь сплошь состояла из одной лишь бесконечной беготни.
Он предложил направиться в цитадель этой же ночью, однако Айван отверг это предложение. Без подготовки и вразумительного плана соваться туда просто не имело смысла. Если там и правда обитает маг, то парень ему не соперник. Намного лучше подождать, что предпримет Викаранай, возможно, они смогут его схватить, и тогда путь окажется куда безопасней.
– - А если они схватят тебя?
– - Меня?
– - удивился Айван.
– - За что?
– - Думаешь, они будут разбираться? Если захотят, они сначала разделаются с тобой, а потом придумают веский довод. И не забывай, что твои вещи, скорее всего, они заберут вместе с тем магом, а то и вовсе уничтожат на месте. И мага, и вещи.
Айвану не оставалось ничего другого, кроме как согласиться. Викаране ненавидели магию во всех ее проявлениях, и не важно, используют ее во вред али во благо. Магия -- зло, но таковой она стала лишь после появления так называемой Армии Чистых Людей, которая, спустя время, присоединилась к Церкви Богов Четырех Сторон Света в качестве отдельной военной силы. Но он сомневался, что они смогут поймать таинственного волшебника так уж быстро. Как минимум пентада в запасе у них точно была.
– - Дело твое, -- пожал могучими плечами Нандин.
– - Только учти, что надолго я здесь не задержусь.
– - А куда ты собираешься?
– - Не знаю. Подальше от Викараная.
– - Так дальше некуда. На юге лишь Ледяные земли.
– - Значит, так тому и быть, -- смиренно ответил берсеркер.
Айвану трудно было понять этого здоровяка. Мурра сказал, что он с севера Большого Континента, и для парня, который раньше никогда не покидал родной деревни, это было равнозначно другому миру, и теперь он бежит от врагов, да так далеко, что забрел на юг соседнего континента.
Путь Айвана, однако, пролегал куда дальше, но он ведь и не убегал от врагов. На самом деле, он предпочитал прятаться, это, по его мнению, куда эффективней, и является проявлением трусости в куда меньшей степени, чем бегство. Нандину, конечно, он подобное говорить не собирался, не потому, что боялся, а потому, что здраво смотрел на вещи. Берсеркер ему необходим, а иначе его бесконечно долгий путь закончится, не успев начаться.
– - Так что, -- вновь заговорил Нандин, -- когда приступаем?
– - Восход заката золотей, -- ответил Айван.
– - Завтра поговорим.
Живя в деревне, Айван привык поздно ложиться и рано вставать. В городе привычка его не пропала, так как спал он меж двух домов на старом тюфяке, постеленном прямо на земле. Помимо неудобства, его мучила и мошкара, которая, правда, ближе к осени почти пропала. Честные работники вставали рано, богатые же перекладывали утренние дела на своих помощников и заместителей, а потому еще затемно по улицам топал народ, чьи шаги по булыжной мостовой будили бездомного парня.
Впервые за два месяца он лежал в более-менее мягкой и теплой постели, если не считать топчана у Мурры, провонявшего травами и чем-то едва уловимым; Айван считал, что это запах смерти, но старался об этом не думать. Кровати постоялого двора тоже не пахли розами, но и не воняли так сильно. Одним словом -- блаженство.
Проснулся он от ощутимого толчка в плечо.
– - Не спи -- замерзнешь, -- ухмыльнулся Нандин.
– - А? Что? Сколько времени?
– - Солнце уже встало. Айван потянулся, отчего у него на спине свело мышцу, но он быстро пришел в норму. Встал, умылся прохладной водой в медном тазу и оделся.