Троекон. Третий путь
Шрифт:
Король оглянулся на палатки за спиной, в одной из которых спали члены Церкви. Хотя, возможно, шум и свет далеких всполохов и пожара их разбудил, однако они не спешили показываться. Теперь Викаранай старается следить за всеми важными событиями в мире, начиная от простых переговоров монархов и заканчивая военными действиями. Острый глаз выискивает любые признаки магии, и даже королю не избежать наказания.
Глупому королю, усмехнулся про себя Моррос, гладя большим пальцем вечно холодный перстень-Архетелос.
– - Они не представляют
Морросу наскучила картина уже затухающего пожарища. Новое оружие Каруста работало превосходно, а больше его ничего не интересовало. Убийцы окружали его невидимой защитой почти так же, как Архетелос на его голове. Орудие не может предать, но вот люди...
Никогда не доверяй, как-то раз сказал ему отец. В детстве Моррос долго пытался понять, о ком именно говорит король, но лишь с возрастом пришло осознание, что он имел в виду всех. Каруст, Убийцы из Манона, даже Самуран -- все они потенциальные предатели, готовые вонзить меч в спину. Или в грудь, чтобы видеть страх и отчаяние в глазах жертвы.
Моррос был к этому готов со дня смерти отца и брата. Он ждал.
Глава 3: Посторонние
По размерам Зел едва ли превосходил Эфер, но зато компенсировал это высотой. Он и так стоял на холме, но башни с длинными шпилями превращали его даже не в ежа, а в дикобраза. Казалось, что острые крыши вот-вот взлетят в небо арбалетными стрелами и пронзят облака.
Узкие улочки петляли между кирпичными и каменными домами, подобно ручейкам, пересекаясь и заводя в тупики. Айван быстро привык к закоулкам Эфера, но здесь ему казалось, что ни один нормальный человек даже за всю жизнь не сможет выучить какая куда ведет.
Чтобы найти подходящую гостиницу, Айвану пришлось целый час плутать по городу, попадая то в кварталы красных фонарей, где полуголые женщины за деньги готовы обслужить кого угодно, то в тупики, оканчивающиеся либо частными домами, либо входами в сомнительные заведения, наподобие бара в Эфере, где проводили время посаки, только куда злачнее. У таких домов входы сторожили солдаты с алебардами. В каждом из трех тупиков, куда забредал маг-седокта, цвет одеяний стоящих там стражников разнился.
По улицам тоже ходили солдаты в форме четырех разных окрасок. Красный, зеленый, синий и пурпурный. Айван понятия не имел, что они значат, но заметил, что флаги на шпилях тоже делятся на четыре цвета, да к тому же на них изображены разные фигуры животных, растений и даже оружия. Парень решил не тратить время на размышления, а продолжить поиски.
Хозяин гостиницы смерил
Под вечер Айван заказал легкий ужин, после чего отправился спать. Эфер так ему осточертел, что он не желал оставаться в каком-либо городе больше, чем на одну ночь. Завтра утром в путь. В очень длинный путь, и лишь в одиночку.
Перед сном он достал из сумки Архетелос. Несколько листьев последней сорванной ветки уже превратились в пыль от воздействия магического камня. По пути к гостинице, Айван не увидел ни единого деревца, а потому не знал, куда можно положить Сердце Дракона. Поразмышляв минут десять, он не нашел ничего лучше, как запихнуть Архетелос за щеку, да так и спать, надеясь не подавиться им во сне.
Айвану показалось, что он попал в настоящий ураган. Его швыряло из стороны в сторону, одежда задиралась и перекручивалась, больно стягивая кожу, а в глаза ударил яркий свет. И лишь сердитые голоса с топаньем множества сапог заставили его усомниться в катастрофе природной, догадавшись, что причина ее -- человек.
– - Имя!
– - закричали ему прямо в лицо, обдавая зловоньем гнилозубого рта и кислой слюной.
– - Говори свое имя!
Сильные руки вцепились ему в грудки, встряхивая его тощее тело после каждого вопроса. Но Айван не мог ответить. Не только потому, что не успел проснуться и осознать происходящее, но и из-за покоившегося во рту Архетелоса, бьющего изнутри по зубам. Он что-то попытался промычать в ответ, но вышло неважно.
– - Да он, похоже, дурной, -- заметил один из людей.
– - Блаженный, не иначе, -- подтвердил второй.
– - Глядите!
– - раздался еще один голос. Айван скосил глаза и увидел в руках худого мужичка со следами от оспы на лице свой заплечный мешок, из которого он достал гриморий и конфигар, завернутые в тряпицу.
– - Колдовской инструментарий! Есть там еще что?
– - Немного снеди, оловянная кружка и миска с ложкой, да и мусор всякий. А еще склянка с землей.
– - Землей?
– - Ага, -- хмыкнул мужик с угрями, высыпая на пол содержимое банки.
– - Ну, точно дурачок. Да и котомка не его, стащил у кого-нибудь да грязи насыпал зачем-то. Ну его в Бездну, вещи отнесем викарану-наместнику, а этого здесь оставим, пусть хозяин гостиницы сам с ним возится.
– - Тебя в Бездну!
– - огрызнулся тот, что продолжал держать Айвана за грудки.
– - Бросим его в темницу, Сехрим сам решит, что с ним делать. Может, поджарим ему пятки поутру на усладу публике. Скажем, что колдун себе язык откусил, чтобы не выдать тайн своих, вот народу потеха будет.