Трофей для хулигана
Шрифт:
— Это да… — ухмыляюсь я.
— Может, отцу его позвонить?
— Я тебя умоляю, — меня кривит, — Он и не помнит, что у него сын есть. Мать говорила, что укатил куда-то под Курск на действующую атомную. Фильм свой про Чернобыль все снимает. Ему в «зону отчуждения» въезд пол года назад закрыли. Потому что он от личных вещей зафанател и вывозить тайком начал.
— Повезло, блять, тебе с отчимом, — Павел закатывает глаза, — Ничего не скажешь.
— Да уж… — я невесело хмыкаю, — Мать умеет выбирать.
Мы замолкаем, думая каждый
— В клубе сегодня скажу, что выйти фирмы решил, — Павел со стуком кладёт кубик на стол, будто припечатывая решение, — Ты поддержишь?
— Да погоди ты с плеча рубить, — отзываюсь задумчиво, — Давай лучше так поступим. Сегодня мы с Дашей в театр к матери идём. А после завтра у Дарьи выходной будет. Хочу ее немного с тусовкой нашей познакомить, и ты Ирину приводи. Люди ж думают, что мы только кулаками машем, да бухаем между матчами.
— Ну типо того, — Павел невесело ухмыляется мне в ответ, — И куда я ее беременную приведу?
— Вот, с Юркой ее познакомишь. Он ей про своего пацана расскажет. Может, не все так критично станет… Какой у Иры срок?
— Месяц… — ставит локти на стол и запускает пальцы в волосы, — Черт, быстро все так вышло.
— Ты не рад? — смотрю на эмоциональные метания друга.
— Рад, конечно, — глубоко вздыхает, — Просто неочень вовремя…
— У меня тоже неочень, — хмыкаю, — Вовремя… Но чувствую, если тормозну сейчас, то всю жизнь жалеть буду.
— Я одного не могу понять, — Павел встаёт со стула и плюхается, разваливаясь на диване, — Мужик ее. Вот так просто взял и отпустил? Даже не врезал тебе?
— Хм… — мои брови хмурятся от неприятной темы, — Он не из тех, кто сразу шашкой машет. Минер. И чувствую, что ещё бахнет…
В груди неприятно сводит. Я устало выдыхаю, встаю с кресла и подхожу к окну.
— Если бы не Макс и подписка эта долбанная «о невыезде», я бы просто увёз Дарью на море или в Европу. Куда захотела б. Месяца на два, пока все не уляжется. А пока она здесь — руки у меня связаны…
— А мне кажется, что меньше чем за неделю, — отзывается друг, — Ты достаточно сильно встряхнул ее жизнь. Сопротивляться и тормозить в таких случаях- нормальная реакция. Главное- по-жёсткому не косячь. А там, — я слышу его хитрый смешок, — Может к нам с Ириной присоединитесь.
— Это вряд ли… — качаю я головой, но отмечаю, что мысль больше не вызывает у меня кислотного всплеска во рту.
В дверь кабинета раздаётся короткий стук.
— Входите, — отзывается Паша.
В проёме открытой двери появляется голова администратора.
— Господа начальники, — девушка сияет улыбкой, — Там к вам по автоматам вендинговым снова пожаловали. Аж двое, — показывает два пальца, — Один от пекарни с булочками, а второй, — она хихикает, — С женскими трусиками и презервативами.
— Откуда ж они все берутся, — Павел, не сдерживаясь, прыскает от смеха, а я просто улыбаюсь. Да, забавными порой бывают эти стартаперы.
— Зови, — киваю администратору, —
Остаток дня проходит как всегда суматошно, но вполне мирно. Поэтому, перед тем, как заехать за Дашей на работу, я успеваю заскочить домой и надеть рубашку с брюками. Пиджак не могу. Извините. Чувствую себя в нем роботом. Ещё немного беспокоит то, что Дарья всю вторую половину дня не отвечает на звонки и сообщения.
Проезжаю шлагбаум уже привычной мне парковки медицинского центра и чувствую, как меня передергивает и скручивает от острого приступа ревности. Рядом со входом стоит машина Кирсанова. Какого хрена, Даша? Стискиваю руль, сбрасываю скорость и пытаюсь продышаться. Но внутри начинает только сильнее гореть. Ты поэтому трубку не берёшь? Ты, блять, с кем? С ним? Паркую тачку прямо носом к его бамперу, чтобы не выехал, рывком распахиваю дверь и выхожу на улицу. Достаю сигареты, борясь с острым желанием взять биту, расхерачить стёкла чёрной «Бэхи» и послушать, как она взвоет сигнализацией. Прикуриваю сигарету дрожащими руками. Приваливаюсь к капоту его тачки и впиваюсь глазами в раздвижные двери здания как раз в тот момент, когда из него выходит Артур, а следом за ним — Дарья.
—
Красивая какая! Горький никотин застревает в горле. Не в силах отвести взгляд от девушки, я жадно впитываю каждую деталь ее образа. На Даше красный, «летящий» сарафан в пол. Сверху накинута кожаная чёрная куртка, волосы собраны на затылке в высокий хвост.
Откидываю сигарету в сторону и пытаюсь нервно сглотнуть дым. Мне кажется, что рубашка сжимает грудную клетку швами и мешает сделать полный вдох. Нет, я гоню. Происходящему, наверняка, есть логичное объяснение. Я должен считаться с тем, что у Даши с Кирсановым ещё какое-то время могут быть общие вопросы и дела.
Перед ними раздвигается последний дверной блок, Даша делает шаг, поднимает глаза и спотыкается о порог, видя меня.
Артур успевает подхватить ее за талию и притянуть к себе, страхуя от падения. Струны моей выдержки начинают со звоном рваться. Я смотрю на пару мужчины и женщины и, кажется, перестаю видеть. Даша в панике сбрасывает руку Кирсанова и разгоняется в мою сторону, стуча каблуками по асфальту.
— Привет… — нерешительно тормозит в шаге от меня, явно не зная, на сколько следует демонстрировать нашу близость.
И я решаю этот вопрос за неё. Отталкиваюсь от тачки корпусом, сокращаю между нами расстояние, кладу руки Даше на талию и, крепко ее сжимая, целую девушку. Пошло, жадно. Я знаю, что Кирсанов смотрит. Чувствую лезвие его взгляда в своей голове, но мне сейчас глубоко похуй!
— Ты чего творишь, — шипит девушка, сливаясь цветом со своим платьем, и выставляет перед собой ладони.
— Здороваюсь, — я ухмыляюсь ей в ответ, — Влюблённые с друг другом здороваются именно так.
Она закусывает губку и неуверенно оборачивается.