Трофей для подполковника

Бигси Анна

— Ну конечно. — Дмитрий мягко потерся об ее руку и, нежно поцеловав ладошку, довольно усмехнулся. — Я же обещал вчера. Как ты себя чувствуешь?

— Как-то непонятно, — честно призналась Ирина и задумалась, как объяснить свое странное состояние. — Я как будто в вакууме. В голове вата… А ты так и не рассказал, почему я здесь, — напомнила она, надеясь наконец восстановить картинку произошедшего в своей памяти. Все-таки не каждый день ее били по голове.

— Да нечего рассказывать. — Дмитрий неприятно поморщился и виновато опустил взгляд. — Случайность.

— Ничего себе

случайность, — нахмурилась Ирина, всем своим грозным видом показывая, что такой ответ ее не устраивает. — Ты мне что-то недоговариваешь?

— Ир, ну зачем тебе это все сейчас? — Дмитрий поднес ее руку к губам и медленно поцеловал каждый пальчик, размышляя, как выкрутиться, чтобы и не соврать, и не рассказать всей правды.

— Я просто хочу знать, что со мной случилось. Это что, какая-то тайна? — настаивала она, отчаянно не понимая, что за скрытность. Все равно ведь все выяснит, не сейчас — так завтра или через неделю. Шила в мешке не утаишь.

— Мы точно не знаем, — сдался Дмитрий и выжидательно заглянул в глаза. — Но есть основания полагать, что на тебя напали из-за дела Потапова, которое ты вела.

— Я вела дело? — удивленно воскликнула Ирина и невесело усмехнулась. — Меня что, разжаловали обратно в майоры?

— Ну, так получилось… — замешкался Дмитрий, но объяснять ничего не стал, а просто перевел тему. — Ир, давай это все потом. Сейчас отдыхай и выздоравливай. Не думай ни о чем, я все решу.

— Ты прав. — Она с готовностью кивнула. В кои-то веки выпала такая замечательная возможность забыть о проблемах и довериться своему мужчине… Но что-то все равно настораживало. Ирина интуитивно чувствовала какой-то подвох, но гнала от себя эти мрачные мысли, не желая тонуть в сомнениях. Диме ни к чему ее обманывать. Если уж и ему не верить, тогда вообще можно сойти с ума. И она верила. Отчаянно и безумно.

— Вот и умница. — Он поднялся на ноги и наклонился к ней. — Люблю тебя, — нежно коснулся губ своими и сразу отстранился. — Мне пора бежать. Новый начальник, знаешь ли, не сахар.

— Волков? — мрачно ухмыльнулась Ирина и невольно вспомнила его странный взгляд вчера, когда очнулась. Почему именно Стас был здесь в этот момент? Почему он вообще пришел в больницу? Никогда раньше не замечала особой жалости и сочувствия с его стороны…

— Он самый.

— Дорвался-таки до власти. — Она тяжело вздохнула, боясь даже представить, что натворит Стас в ее отсутствие и как все это потом разгребать. Он хоть и первый зам, но совсем ничего не смыслит в административной работе.

— Да уж… — Дмитрий скорчил смешную гримасу, но глаза остались полными тоски и безнадежности. Так и хотелось пожалеть его и приласкать. — Ничего, прорвемся. Не скучай.

Подарив еще один легкий поцелуй, он направился к двери.

* * *

Проспав от силы часа три, Стас приехал в отдел и до обеда разгребал бесконечные завалы неотложных дел, от которых уже начал дергаться глаз. Проблемы сыпались, как и рога изобилия, но ни конца, ни края видно не было. Только за сегодня двое ППС-ников положили на стол рапорт об увольнении, потом еще одна «дознайка» решила свалить. Массовое бегство какое-то,

а вот Шугарев странно помалкивал. Передумал уходить или просто затихарился?

Стас знал, что тот обсуждал эту тему с Заболотным, но генерал никаких распоряжений на его счет не давал. Сплошные непонятки, впрочем, Стаса это мало волновало. Если Дмитрий еще здесь, значит, надо нагрузить по полной, нечего штаны просиживать, пока он тут зашивается. Точнее, по уши увяз в текучке. Со стороны вряд ли было заметно, но на самом деле Стас был на грани. Вести «свои» дела, разбираться с мутной историей Ямпольской, да еще и отдел тянуть на своем горбу. Перебор даже для всемогущего Волкова. Никогда не думал, что сломает его именно рутина…

Телефонный звонок прервал поток мыслей. Стас мельком взглянул на дисплей и стиснул зубы. Алина… Какого хрена она звонит? Ведь предупреждал не беспокоить его понапрасну!

— Да, — рявкнул в трубку, тоном выказывая свое недовольство.

— Стасик, привет, — промурлыкала она в ответ.

— Что-то срочное? — Не желая церемониться, Стас перешел сразу к цели звонка.

— Хотела узнать, ты подумал по поводу вчерашнего?

— Я же сказал, сообщу о своем решении сам, — процедил сквозь зубы, малейшей искры хватило, чтобы он вспыхнул, как спичка. — И просил мне звонить только в критической ситуации. Какого ляда?

— Ну не злись. — Алина еще не до конца понимала с каким огнем играет. — Мне просто срочно нужно дать ответ…

— Я отвечу, когда сочту нужным, — не терпящим возражений тоном осадил Стас, очень надеясь, что она все поймет и сбавит обороты своей настырности.

— Стасик, ну пожалуйста, мне сейчас надо, — капризно заканючила Алина, совершенно не осознавая, что сама роет себе яму.

— Мой ответ «нет», — прорычал Стас, нисколько не жалея о своем решении. Если люди идиоты — это их проблемы. — Я не дам тебе денег.

Он был далеко не скупым и в общем-то склонялся к тому, чтобы оплатить ее поездку. Если бы Алина не была настолько тупой и жадной, получила бы, что хотела. Но она сама решила свою судьбу, дерзко ослушавшись. Такого прямого оскорбления Стас стерпеть не смог.

— Козел, — обиженно воскликнула Алина и зашмыгала, начиная истерику, но он не стал даже слушать. Все эти бабские штучки его совсем не интересовали. Сбросив звонок, Стас занес ее номер в черный список и небрежно швырнул телефон на стол. Минус один геморрой.

Залпом осушив кружку с крепким кофе, он с грохотом припечатал ее к столешнице и поднялся на ноги. Размял затекшие от долгого сидения в одной позе мышцы и направился к двери. Срочно нужно было на воздух — взбодриться и подышать.

Стас вышел из кабинета и едва не столкнулся в коридоре с Шугаревым. Его довольная морда так и светилась на все лады, но не вызывала ничего, кроме новой волны раздражения. Помирились они с Ямпольской, что ли? Или…

Коротко кивнув, Дмитрий свернул к своему кабинету и скрылся за дверью. Стас проводил его убийственным взглядом и пошел дальше. Мысль о счастливом примирении не давала покоя, но выяснить подробности не представлялось возможным, что только добавляло масло в огонь его злости.