Трофей для волчьей стаи

Кроу Лана

Жрец снова посмотрел на меня, тут его взгляд упал на светящееся запястье, а глаза наполнились ужасом.

Он зашептал молитву, отчего метка еще больше зажгла и загорелась.

— Прости, дитя, — растерянно сказал он, — на то воля Луноликой.

Больше надеяться было не на что. Из глаз потекли предательские слезы: вот-вот меня бросят на съедение волкам, отдадут, как жертву…

— Выйдите те, кому принадлежит добыча.

Вперёд вышли двое, старый охотник приведший медведя и… мой жених.

Вот

теперь слезы градом покатились по щекам, я не могла поверить в увиденное.

Вот откуда они узнали про мою метку. Я ведь доверяла ему, я его любила…

Грудь свело от чувств, мне хотелось кричать, обвинять, плакать, но я была способна только на молчание.

— Когда я получу золото? — раздался голос Эштона в тишине.

— Сразу после ритуала, — покачал головой жрец.

— Худовата она у тебя, на много не потянет… — с ухмылкой сказал охотник.

И правда, медведю я была ни чета. Но знай Эштон, что так выгодно от меня избавится, откармливал бы, как свинью на убой.

Мой бывший жених даже не посмотрел на меня, а вот я окатила его взглядом полной ненависти. Медведь снова заревел, и я обхватила себя руками.

Во взгляде жреца проскальзывало что-то неуловимое и далекое от всех пришедших… Жалость?

А, впрочем, какая разница, он все равно принесет меня в жертву.

Старец взошёл на плато, на котором стояла моя клетка и был привязан медведь. Он произнес слова, и круг загорелся, алтарь готов принять свою жертву.

Я не стала молиться: какой смысл молиться богине, которая выбрала тебя в качестве зверька на убой.

Жрец подошёл ближе к моей клетке и быстро кинул внутрь что-то.

— Да помилует тебя Луноликая и пусть смерть твоя будет легкой, — прошептал он, а после произнес последние слова и все вокруг заискрилось и смешалось с голубым светом, уносящем меня куда-то вдаль.

Глава 2

— Что мне делать? — спросила я Эштона, показывая ему метку.

Глаза жениха наполнились ужасом, он молчал, рассматривая знак Луны.

— Эш…

Произнесла я имя любимого, оно согрело мое душу.

— Ты кому-нибудь говорила об этом?

— Нет, — сразу выпалила я. — Кроме тебя я никому не доверяю!

Посмотрела в любимые голубые глаза, которые почему-то были такими бездушными сейчас.

«Любимый просто напуган», — говорила я себе.

Сейчас он упокоится и поможет мне спрятаться. Мне нужно переждать всего лишь десять дней до конца Великой охоты, и все закончится…

— Умница, — сказал он, прижав меня к себе. В его голосе проскользнуло что-то странное, но я прогнала прочь ненужные мысли.

Родной запах успокоил. Эш точно все решит. Он не бросит меня,

ведь у нас настоящие чувства. Я так сильно люблю его, и знаю, он любит меня так же.

Он единственный, кому я могу доверять, больше у меня никого не было. Но это не важно, что у меня нет матери и отца. Мне повезло, что у меня был любимый жених.

— Посиди здесь, я сбегаю к матери, найду какую-нибудь мазь, для руки.

Эштон гладит меня по щеке, такой заботливый. Рука действительно ужасно болела: метка горела с каждой минутой сильнее и сильнее.

— Спасибо, — потянулась за поцелуем к его губам, но Эш поцеловал в щеку.

— Только не уходи, — строго сказал он.

— Разве мне есть куда? — удивилась я.

Эш вышел из дома, улыбнувшись напоследок, а я продолжила сидеть и мучиться от горевшей метки.

Я верила ему, любовь застилала мне глаза, делая слепой. Но теперь лёжа на холодно полу клетки и приходя в сознание, я ненавидела себя за свою наивность.

Сердце словно разбилось на части, и каждая частичка с болью врезалась в мою грудь. Я мучилась от своих чувств. Он был единственным для меня, у меня даже родителей не было, только Эш…

Ради него я бы отправилась и в огонь, и в воду. Ради него я бы отдала все…

А он променял меня на горку золотых момент. Что ж, хорошая цена для меня. Ведь он подобрал меня с улицы. Должно быть, любой поступил бы так же.

Медведь издал стон, так похожий на человечий. У меня ужасно кружилась голова, все попытки встать оканчивались неудачей: я падала обратно на холодный пол клетки.

— Тихо, Мишка, — ответила ему я. — Нам осталось немного, совсем скоро нас с тобой раздерут на части.

Медведь снова застонал. В его реве было столько страха и страданий, что я заставила себя хотя бы сесть. В этот раз, покачиваясь, у меня получилось.

Голова уже не кружилась так сильно, я смогла различать предметы, и решила осмотреться.

Мы с Сааром оказались в лесу на каменном плато. Рядом были еще несколько поломанных клеток.

Я видела следы диких животных, среди которых были следы ягуара.

Выходить из клетки было опасно, но и сидеть в ней было последним, что я хотела.

Останусь здесь — и волки быстро найдут меня. Но как уйти, я тоже не знала. У меня не было столько сил, как у дикого ягуара, чтобы разбить дверь хлипкой клетки.

Поэтому я отползла в глубь нее. И вдруг почувствовала рукой что-то холодное. Обернувшись, я поняла — жрец кинул в клетку кинжал.

«И пусть смерть твоя будет легкой…»

Я могла бы прямо сейчас вонзить себе кинжал в грудь, чтобы не мучиться. Этот вариант казался самым соблазнительным.

Медведь снова закричал, а я сжала кинжал с большей силой.