Троглодит
Шрифт:
– А к тебе, как оно попало?
Вот именно этого он и добивался, чтобы от него отстали с перестрелкой. А Кузьмич в это время нашел еще одно несоответствие и обрадовано воскликнул:
– Края у пулевых отверстий проржавели. Значит, стреляли не сегодня. Ты, банку подменил! Стой! Прохиндей!
Егеря одернули его спутники.
– Уймись!
– Уже проехали!
– Дай человеку спокойно рассказать, как к нему ружье Сталина попало!
– И что ты им рассказал? – спросил я Данилу.
Он расхохотался.
– Начал я издалека…
То, что мой дружок на ходу мог сочинить историю
Она юлой крутнулась перед нами и непроизвольно бросила взгляд на собственную шубку, ожидая нашей похвалы.
Данила провел рукой у нее по спине, потрогал рукав и с видом крутого знатока-меховщика заявил:
– Мздра не та. Шкурки кролика недосушены. Поторопились кожушок пошить.
Настя обиделась.
– Во-первых, это не кролик, а заяц. А во-вторых, нечего меня хватать за одно место. И вообще, что ты в шубах понимаешь?
– Я то, как раз и понимаю! – заявил ей Данила. – Гляди! – он сунул ей под нос овчину. – Шкура должна быть нормально выделанной, мягкой и не греметь на морозе, как у снежного человека. Вот у него, я понимаю – шуба, так шуба. Ни один мороз не берет!
В третий раз при мне упоминают снежного человека.
– А ты его видел? – недоверчиво глядя на Данилу, спросила Настя.
– А то! – соврал мой приятель. – Он мне заказ оставил на дубленку. Вот собрался ему новую доху пошить из бараньих шкур. И машинку швейную специально купил. А ты мне говоришь, не специалист я. Я то, как раз наоборот, специалист по кожушкам. Меня даже снежный человек признал за первого мастера. Так, что поверь мне, шкурки у тебя недосушены.
Затем разговор перешел на снежного человека. Много чего интересного я узнал для себя. Оказывается, он объявился в их местности с месяц назад. Разное про него, болтали. Кто-то говорил, что это шатун, медведь. Шкура у него медвежья. Другие уверяли, что слишком он шустер для медведя и ходит на двух ногах. И следы ног человеческие. Но единственное в чем все сходились, так это в том, что он передвигается по снегу босиком. И дом его где-то в лесу.
– Ну, я вас вечером жду! – сказала Настя, собираясь уходить.
– А ты отцу говорила, какой я подарок от него хочу? – неожиданно спросил Данила.
– Говорила!
– А он что?
– Сказал, что сделает его, если ты победишь в конкурсе, который он организует для вас.
Данила заволновался. Куда его грубость подевалась. Приторно улыбаясь, он попробовал подольститься к Насте.
– Настюха, ты не знаешь, что он придумал? А то я бы потренировался. Гирю бы пока потолкал, или на турнике поподтягивался. Ты же сама знаешь, как мне этот подарок нужен. Еще чего доброго твои Бараны выиграют. Я же тогда не переживу и повешусь. Ты хоть намекни, в чем там дело?
Я
– Я, может быть, и догадываюсь! А вдруг я ошибаюсь? Ты же меня тогда съешь с потрохами.
Хорошую наживку она подвесила перед моим дружком. Он заглотнул ее целиком, не выказав и тени сомнения в ее съедобности.
– А это уже не твое дело!
– Мне кажется! – сказала Настя, предварительно выдержав минутную паузу, – он, чтобы не обидеть тебя, собирается устроить вам конкурс лучшего едока. Хочет совместить приятное с полезным.
– А Бараны знают об этом? – хищно улыбаясь, спросил Данила.
– Второй день постятся!
– Ничего, я тоже с утра пост блюду, ничего не ем! Еще поглядим кто кого…
Данила пошел проводить Настю. Когда он вернулся, я спросил его что за конкурс, и что за подарок он выпрашивает у Настиного отца.
– Он себе немецкое ружье купил. А я у него старую двустволку на Новый год прошу. Сан Саныч обещал, только сказал, через состязание… А какое, поди догадайся. Я думал Настя подскажет!
Тут и дураку было ясно, что наша подружка берет реванш и форменным образом издевается над Данилой. Не будет ни в коем случае Сан Саныч устраивать едальный конкурс. Он отлично знает, что даже сытый Данила оставит позади себя любого соперника.
– Дурачит она тебя! – сказал я Даниле.
– Ты думаешь?
– Мог бы и сам догадаться!
Мой дружок, словно был видным представителем семейства полорогих, упрямо опустил голову.
– А я все равно пока от еды воздержусь. Вдруг она права? Бараны второй день ничего не едят.
– А ты откуда знаешь?
– Сам к ним ходил, их мать мне по-тихому пожаловалась, что второй день святым духом питаются. Так, что права Настя! Едальный должен быть конкурс!
Данила мечтательно закатил глаза к небу. Я рассмеялся и сказал, что она подобным образом, хочет всех нас привести в соответствие со своей комплекцией.
– Может быть! – согласился и мой дружок, и упорно продолжал поститься.
Глава III. Эх, ты шляпа
Ровно в десять часов вечера, ни минутой раньше, ни минутой позже мы звонили Насте. В руках я держал корзинку с сибирским котом. Мой подарок не казался мне теперь таким уж ценным. Большое дело – сибирский кот. Невидаль какая. А мой дружок из любого шлепка, готов был конфетку сделать.
Оба Настиных предка, Анна Николаевна и Сан Саныч встретили нас на пороге дома. Хозяйка дома не сняла еще фартук, а вот Сан Саныч, как и мы с Данилой был при полном параде.
– Мальчики! Данила! Максим! Как мы рады вас видеть! – расцеловала нас Анна Николаевна. Сан Саныч пожал лишь руку.
– Проходите господа!
Возведенный в господский ранг мой дружок учтиво раскланялся и с порога взял быка за рога.
– А мы к вам не абы как, а с дорогим подарком!
– Да?! – в голосе Сан Саныча послышалась легкая ирония. Я непроизвольно покраснел, испытывая неловкость за Данилу. Не пристало кичиться и озвучивать стоимость подарка. Важна не цена, а внимание. Я попробовал дернуть его за рукав, но опоздал.