Троллиные истории
Шрифт:
Зеленецкий зубной тролль, за неимением клиентуры мирно дремал у своего дупла, когда к нему заявилась такая странная процессия. Вид у врача был устрашающий. Пока Чучо излагала суть своей проблемы, эскулап примерялся то к одному инструменту, то к другому, но, как заметила троллиха, это были инструменты для выдирания гнилых бивней, поэтому она, опасаясь за оставшийся белоснежный Худошин раритет, начала излагать, уже путаясь, свою историю сызнова. Зеленецкий зубной тролль энергично водил своим огромным пятаком, что тоже внушало Чучо трепет и уважение. Но скажу вам по секрету, все эти ухищрения происходили от того, что стоматолог учуял запах тинной бормотухи, которую попивал Худоша.
Наконец,
Прошло около получаса, Худоша все не появлялся, но зато из дупла послышалось… молодецкое пение. Сначала тихонько, затем басистый голос все нарастал, раздражая троллиху, которая, не выдержав, подошла и заглянула внутрь.
Зеленецкий зубной тролль прихлебывал тинную бормотуху и громко распевал. Худоша, оба бивня которого были на месте, но один смотрел вверх, а другой вниз, подтягивал.
Вот что Худоша не любил в троллихах – это длинный язык, то есть женские сплетни и оговоры. Поэтому он внимательно следил за тем, чтобы Чучо не завела себе подруг, окромя Анны. Особенно тролль переживал, что приятельница может подружиться с Томас. После истории с бивнем, Худоша мог доверить Чучо даже жизнь, но только не рецепт тинной бормотухи. Видите ли, у зеленецкого тролля с Томас была в некотором роде конкуренция, хотя старушка варила спиртные напитки с большим градусом, а Худоша с малым, но конкурентка могла выведать через Чучо все его секреты.
В целом, приятельница рецепт тинной бормотухи уже знала. Нужно было каждый день ходить на озеро и расчесывать тину большими граблями с редкими зубьями, выпалывать кувшинки, разгонять мальков и, по мере созревания тины, собирать ее и сушить на солнышке. Потом сушеная тина варится в котле с родниковой водой три часа, затем варево процеживается и настаивается на сушеных бздюлях, а вот под конец процесса Худоша добавлял свой секретный, изобретенный им лично веселящий ингредиент (ведь не зря же столько времени было потрачено на изучение неорганической химии!), тайну которого тролль собирался унести с собой в могилу, поскольку наследников семейного дела не предвиделось.
Опираясь на Худошин рецепт изготовления тинной бормотухи, Чучо, которая увлеклась теперь еще и практической кулинарией, изобрела два собственных способа заготовки лесных орехов и перепелиных яиц. Требовалось только в основу из бормотухи добавить полбашмака соли и немного листьев носиковых деревьев. Возможно, из этого и вышло бы что-нибудь, да только была одна большая проблема: Чучо делала заготовки из орехов и перепелиных яиц в скорлупе, а когда они не пропитывались маринадом, утверждала, что нужна выдержка: для орехов – три года, а для перепелиных яиц – год, тогда, дескать, скорлупа станет мягкой и съедобной. А Худоша, в свою очередь, со смехом утверждал, что столько не проживет, выковыривал из маринада орехи и яйца и съедал их самым наглым образом.
Основу рецепта тинной бормотухи знала и Томас, которая прожила бок о бок с Худошей больше сорока лет, и последние два десятка годков каждое лето наблюдала всю последовательность его действий по изготовлению бормотухи.
***
Худоша хрюкотал во сне. Об этом не знал только сам тролль, потому что как он мог себя слышать, если спал? Но зато с этим фактом его биографии или физиологии (или географии) были ознакомлены все соседи. Так, соседке справа по часовой стрелке, Томас, пришлось устроить себе несгораемый шкаф высокой степени надежности, чтобы спать по соседству с Худошей. В несгораемом шкафу было немного тесно, но тихо и уютно. Хотя дверь сейфа слегка подрагивала от звуковой волны, но Томас привыкла. Пережить звуковое давление вообще оказалось по силам только соседке слева по часовой стрелке, то есть Чучо.
Каждое утро, когда Чучо просыпалась под Худошино хрюкотание, троллиха размышляла о том, что такие божественные звуки, наверное, издавал в свое время сам легендарный Илиас Гвадалахарский (ну, вы его знаете), великий тролль, который пролежал на печи тридцать три года, и которого на ноги поставила лишь родниковая вода. При этой мысли гордость от того, что Худоша – ее лучший друг, переполняла Чучо так, что ее лохматая густая шерстка становилась дыбом. Впрочем, однажды троллиха глубоко задумалась: «А почему, собственно, родниковая вода? Наверняка он встал, чтобы попить тинной бормотухи!». Эта мысль понравилась Чучо, и она решила когда-нибудь убедить Перес в необходимости переписать историю их древнего рода.
Однажды ночью Худоша всхрюкнул особенно сладко и с такой силой, что сам проснулся, но не понял от чего, немного покрутил головой, перевернулся на другой бок, да и снова заснул. Но Чучо и Томас дальше уже спать не могли. Одна троллиха вспомнила о восходящей сегодня почти полной и необыкновенно красивой луне и решила пойти на нее посмотреть, а вторая вынашивала план устранения конкурента и решила сегодня же начать его реализацию.
Чучо, зябко ежась, вылезла из норы, вскарабкалась на свой валун и подняла пятачок кверху. Луна действительно была великолепна, особенно под аккомпанемент Худоши. Троллиха прихватила с собой старую, сохранившуюся еще со времен проживания у Человека тетрадку и ручку, вырвала прежние записи и на обратной стороне решила написать свои первые ночные стихи. Чучо почесала ручкой за правым ухом один раз, второй, испытала муки творчества и родила пару строк:
Худоша, дивный богатырь,
Твой хрюк пугает всех бздюлей.
Ингредиент твой – тырь не тырь –
Не будет жизни веселей.
Немного подумав, Чучо зачеркнула четверостишие и решила начать процесс стихосложения заново:
Бормотуха – основа жизни,
Бормотуха – идея века,
От рождения и до тризны
Спутник тролля и Человека.
Второе стихотворение удовлетворило высокие Чучины запросы намного больше, и она, сложив аккуратно листочек, подумала: «Надо отправить стихотворение в свежий номер главной Зеленецкой газеты. Хотя, с другой стороны, может быть, в нем не хватает креатива? Может, добавить немного квантовой физики? Или перевести на японский?»
Чучины размышления прервало появление Томас, которая давным-давно стояла у нее за спиной, разглядывая городскую троллиху своими умными глазками как некую диковинку.
– Не спится? – небрежно бросила Томас. – И мне тоже. Интересно, отчего?
– Наверное, от того, что ночь такая лунная, – задумчиво промолвила Чучо.
Томас слегка оторопела от такого заявления, но быстро опомнилась.
– А вот я видела недавно твою красивую шапочку, – решительно начала наступление старая хитрая троллиха, – но думаю, не придется тебе ее поносить этой зимой в Зеленецке. Худоша же при смерти…