Трон Дураков (Омара - 2)

Коул Адриан

Глава дома Труллгунов озорно улыбнулся и обратился к детям:

– Вот этот человек с востока хочет, чтобы мы пошли к Гондобару и пожали ему руку!

Андрик насупился:

– Руку? Я бы с большим удовольствием пожал другую часть его анатомии, да и оторвал бы ее напрочь!

Даррабан загоготал, услышав ответ сына.

– А ты, Рударик, что думаешь? Нет настроения потолковать о политике?

Рударик ответил, с ухмылкой глядя на Варгалоу:

– Я бы лучше пересчитал ему зубы.

– Вот видишь!
– подытожил Даррабан и прикончил свой эль.
–

Весь мой флот состоит из таких же охотничьих псов, которые так и рвутся с поводка, до того им не терпится вцепиться Гамаварам в глотки.

– Они могут быть даже дикими псами, - улыбаясь, ответил Варгалоу.
– Но свора в твоей руке, ты их хозяин. Они подчиняются тебе.

– Ха! И это они тоже умеют! Ну что, мальчики?

– Мы давно уже не мальчики, отец, - ответил Рударик довольно дерзко.

Выражение лица Даррабана тут же изменилось, и он навис над сыновьями, словно медведь, готовый их раздавить.

– Тогда и ведите себя как мужчины, - сказал он без тени улыбки. Только мальчишки говорят такие вещи. Мужчин они не достойны.

– Но ведь мы можем уничтожить Гамаваров одним ударом, отец, заговорил Рударик более спокойно.
– Они не в том положении, чтобы диктовать нам свои условия.

Даррабан смягчился.

– Это верно. Однако послушайте, что скажут наши гости. Я уже рассказывал вам, что слышал в Зале Ста. Теперь выслушайте рассказ из первых уст.

Повесть Варгалоу и Орхунга поразила обоих молодых людей, в особенности большое впечатление произвело на них известие о том, что ждет их на севере. Даррабан слушал не менее внимательно, чем его сыновья, а когда рассказ подошел к концу, откинулся назад и порывисто вздохнул.

– Я не раз чувствовал шевеление какого-то зла, - заговорил он.
– Когда проводишь в море столько времени, как я, поневоле наслушаешься известий из всяких земель, в том числе и из тех, где никогда не ступала нога человека с Золотых Островов. Мы слышали и о востоке, и о западе, о дебрях Дремучей Чащобы, что лежит за Хребтом Мерзлых Гор, откуда ни один человек никогда не возвращался. Так что ты предлагаешь, Варгалоу? Пойти с пиратами на мировую?

– Империя - наша единственная надежда в борьбе с Анахизером. Когда он нанесет удар, мы должны встать против него единым фронтом или, точнее, флотом, раз уж большую часть наших сил составляют корабли.

Андрик заулыбался:

– В распоряжении Феннобара находится прекрасный флот, хотя в нем почти нет Труллгунов. Но флот моего отца ему ни в чем не уступит.

Варгалоу кивнул:

– А насколько сильнее он станет, если прибавить к нему корабли Гамаваров?

Оба юноши устремили на отца настороженный взгляд. Тот задумчиво поглаживал свою бороду.

– Я хочу видеть на троне Империи Оттемара Римуна. Вероятно, это потребует жертв.

– А как же честь, отец?

Даррабан напрягся.

– Я не раз думал об этом. Но ведь и Гамавары не меньше нашего заботятся о своей чести. Если Гондобар готов говорить с нами о мире, тогда мое предложение никак не ущемит нашу гордость.

– А если ему придет в голову шантажировать нас Оттемаром

и предъявлять другие требования?
– осторожно спросил Рударик.

Отец вздохнул.

– Варгалоу уже объяснил, к чему это приведет. Все мы станем легкой добычей Анахизера, который только и ждет, когда мы перессоримся между собой.

Варгалоу отодвинул свою кружку, которая не однажды наполнялась вновь в течение долгого разговора.

– Есть другой способ.

– Так давай послушаем, в чем он состоит!
– воскликнул Даррабан.

– Амнистия. До тех пор пока мы не покончим с Анахизером. Скажи Гондобару, что ваш с ним конфликт можно разрешить позже.

– Он заподозрит подвох, - сказали в один голос Андрик и Рударик.

Даррабан выпрямился.

– Ну что ж, у нас еще есть время, чтобы обдумать твое предложение. Но погоди-ка, фляга почти пуста.

Они спорили всю дорогу до северных островов. Даррабан собрал своих капитанов, чтобы они послушали Варгалоу и Орхунга, и те доказывали и уговаривали его часы напролет. Чем дольше это продолжалось, тем больше примирялся глава Труллгунов с мыслью о правоте Избавителя. Анахизера можно победить, лишь отложив междоусобные распри в сторону. Отарус говорил об этом с самого начала, да и многие подданные Даррабана все больше склонялись к такому же мнению. И только Гондобар продолжал оставаться для него темной лошадкой.

Когда Теру Манга наконец показалась на горизонте, Даррабан велел взять курс на восток, зная из сообщений разведчиков, что пиратское логово находится где-то на восточном побережье. Через две недели после того, как его флот покинул Золотые Острова, на рассвете моряки увидели огромный столб жирного черного дыма, поднимавшийся к небу почти из самого центра архипелага. Высланный вперед корабль-разведчик принес известие, что по курсу находится небольшая эскадра.

Даррабан и его гости стояли на палубе и рассматривали чужие корабли.

– Глазам своим не верю!
– воскликнул рыжебородый правитель.
– Это же флот Гамаваров! Все корабли до единого. Или это какая-то странная ловушка, или они надумали переезжать. Может, отправились на поиски другого места где-нибудь на востоке?

– Нет, отец, - возразил Рударик, который как раз занимался сбором сведений о неприятеле.
– Они плывут сюда, на юго-запад. С ними женщины и дети.

– Приготовь наши корабли к бою. Но первыми нападать мы не будем.

Рударик поклонился и поспешил прочь.

– Там что-то случилось, - догадался Варгалоу.
– На суше.

Орхунг, который в последние несколько дней почти не открывал рта и ходил погруженный в свои мысли неожиданно оживился и забеспокоился.

– Случилось, - подтвердил он голосом холодным, как порыв северного ветра.
– Анахизер взялся за дело. Теру Манга кишит его прислужниками, как лежалый труп червями. Им нет числа. Нам не следует выходить на берег. Из-за них Гамавары убегают. На них напали, а там, где теперь дым, раньше был их дом.
– При этих словах крупная дрожь прошла по телу Орхунга. Он закрыл глаза и молчал, как его ни тормошили.