Трон из костей дракона. Том 1

Уильямс Тэд

Длинная лестница стала источником жутких страданий, но вид из башни заставил его отбросить мысли о боли; он не так сильно жалел себя, как стали бы многие другие, окажись они на его месте. Желание увидеть окружающий мир горело в нем постоянным огнем, согревая до самых кончиков пальцев. Он решил попросить Моргенеса побольше рассказать ему про Наббан и Южные острова, а также про Шестерых королей.

На четвертом этаже – именно здесь он пробрался в башню – Саймон услышал, как кто-то быстро спускается по лестнице. Мгновение он стоял неподвижно, размышляя, мог ли кто-то его обнаружить, пребывание в башне не являлось запретным, но у Саймона

не было никаких причин тут находиться, и он точно знал, что церковный сторож будет очень недоволен, если обнаружит его тут. Однако Саймона удивило, что звук шагов удалялся. Он не сомневался, что Барнабас или кто-то другой без колебаний поднялся бы наверх, чтобы застать его на месте преступления, отвести вниз и как следует надрать уши.

Саймон продолжал спускаться по винтовой лестнице, сначала он двигался осторожно, но потом, несмотря на пульсировавшую в колене боль, все быстрее и быстрее – им овладело любопытство.

Наконец лестница закончилась, и он оказался в огромном зале перед входом в башню. Освещение здесь было совсем слабым, стены окутывали тени, потускневшие гобелены украшали изображения каких-то религиозных сцен, смысла которых Саймон не понимал. Он остановился на последней ступеньке, все еще оставаясь в темноте, царившей на лестнице. Звук шагов исчез, как и любой другой шум. Саймон пошел дальше, стараясь шагать бесшумно по неровному полу, но каждый шорох эхом отражался от обшитых дубом потолков. Главная дверь в зал оказалась закрытой, и единственным источником света являлись окна над притолокой.

Как мог тот, кто спускался по лестнице, открыть и закрыть гигантскую дверь так, что Саймон этого не понял? Он определенно слышал легкие шаги и сам беспокоился из-за скрипа, который неизбежно издадут большие петли. Он снова обернулся, чтобы внимательно осмотреть зал.

Там. Из-под края старого, в пятнах грязи серебристого гобелена, висевшего у лестницы, выглядывали два круглых предмета – туфли. Теперь, когда Саймон присмотрелся, он понял, что за портьерами кто-то спрятался.

Балансируя на одной ноге, как цапля, Саймон сначала снял один сапог, потом другой. Кто это мог быть? Возможно, толстый Джеремия за ним следил, чтобы потом поиздеваться? Ну если так, он ему сейчас устроит.

Босые ноги ступали по каменному полу почти бесшумно, и очень скоро Саймон оказался напротив подозрительного выступа за гобеленом. Протянув руку к его краю, Саймон вдруг вспомнил странные слова брата Кадраха о занавесях, которые тот произнес, когда они смотрели кукольное представление. Саймон колебался, но потом почувствовал стыд из-за своей робости и резким движением отдернул гобелен в сторону.

Однако вместо того, чтобы открыть шпиона, массивная ткань оторвалась и рухнула вниз, точно чудовищное толстое одеяло. Саймон успел заметить маленькое удивленное лицо, но тяжелая ткань сбила его с ног, и, пока он лежал, ругался и пытался выбраться на свободу, мимо пробежал кто-то маленький, одетый во все коричневое.

Саймон слышал, что кто-то возится с дверью, пока он безуспешно барахтался под тяжелой пыльной тканью. Наконец он освободился, вскочил на ноги и побежал, чтобы опередить маленькую фигурку, пытавшуюся проскочить в приоткрытую дверь. Саймону удалось ухватить шпиона за грубую куртку в самый последний момент – он почти сумел сбежать.

Саймоном овладел гнев – главным образом из-за смущения.

– Ты кто такой? – прорычал он. – И почему тут шпионишь?

Пленник молчал,

но стал сопротивляться еще сильнее. Однако он был недостаточно большим, чтобы вырваться из рук Саймона.

Стараясь втащить свою сопротивлявшуюся добычу обратно – что оказалось совсем не легким делом, – Саймон с удивлением узнал песочного цвета ткань, которую сжимал в руках. Должно быть, это тот самый юноша, шпионивший у двери часовни! Саймон дернул еще сильнее, в результате голова и плечо юноши оказались перед ним и у него появилась возможность его рассмотреть.

Пленник был маленьким, с черными, как вороново крыло, волосами и правильными чертами лица, хотя нос и подбородок чем-то неуловимо напоминали лису. На миг Саймону показалось, что он поймал ситхи, на эту мысль его навел рост шпиона – и он вспомнил истории Шема о том, что нельзя отпускать ногу покаса, и тогда можно получить горшок с золотом, – но мысли о сокровищах исчезли, как только он увидел потные, красные от страха щеки и решил, что перед ним самый обычный человек.

– Ну и как тебя зовут? – потребовал ответа Саймон. Пойманный юноша вновь попытался вырваться, но его силы были на исходе. В следующий момент он прекратил сопротивление. – Твое имя? – повторил Саймон немного мягче.

– Малахия. – Юноша, который все еще тяжело дышал, отвернулся.

– Ну Малахия, и почему ты за мной следил? – Саймон слегка встряхнул юношу, чтобы напомнить, кто его поймал.

Малахия повернулся и бросил на Саймона угрюмый взгляд, и тот заметил, что у него карие глаза.

– Я за тобой не следил!

Когда мальчишка снова отвернулся, у Саймона возникло ощущение, что он уловил нечто знакомое и узнаваемое в лице Малахии.

– Ну, и кто ты такой, любезный? – спросил Саймон и протянул руку, чтобы повернуть его подбородок к себе. – Ты работаешь на конюшнях или где-то еще в Хейхолте?

Но прежде чем Саймон успел повернуть Малахию к себе, тот неожиданно толкнул его двумя руками в грудь – неожиданно сильно, Саймон выпустил куртку, потерял равновесие и сел на пол. И не успел он снова вскочить на ноги, как Малахия юркнул в дверь и захлопнул ее за собой под громкий визг бронзовых петель.

Саймон остался сидеть на каменном полу – больное колено, ушибленный зад и смертельная рана достоинству мешали ему подняться, – именно в этот момент к нему подошел церковный сторож Барнабас, чтобы выяснить причину шума, и с удивлением остановился, увидев сидевшего на полу босого Саймона и валявшийся неподалеку сорванный гобелен. Барнабас не сводил взгляда с Саймона, на висках у него начала пульсировать жилка, на лбу появились новые морщины, и глаза превратились в щелки.

А пойманный врасплох Саймон мог лишь сидеть и трясти головой, как пьяница, споткнувшийся о собственный кувшин с вином и упавший на кошку лорд-мэра.

Глава 6

Пирамида в скалах

Наказанием Саймону за последние преступления стала приостановка обучения у доктора Моргенеса и заключение в крыле для слуг.

В течение нескольких дней он бродил по своей новой темнице, от помещения для мытья посуды до кладовой, где хранилось постельное белье, точно неугомонная и мрачная пустельга.

«Я сам виноват, – иногда думал он. – Дракониха права, я настоящий Олух».

«Почему все устраивают мне бесконечные неприятности? – возмущался он в другие моменты. – Теперь они думают, что я дикое животное, которому нельзя доверять».