Трон тени
Шрифт:
«Рано или поздно, капитан, всем нам приходится что–то принимать на веру».
Тогда, в хандарайской церкви, слушая, как пушечные ядра с гулким звоном молотят по стенам, Маркус безоговорочно верил, что полковник не бросит его в беде. В тот раз его появление превратило последний безнадежный бой в блистательную победу, пусть даже цена этой победы оказалась чрезмерно высокой.
«Придет ли он мне на помощь и сейчас?»
Так же бесшумно ступая, вернулся Гифорт. Башенная камера, где они сейчас находились, была гораздо светлей и просторней казематов: с высокими потолками, с бойницами, через которые, рисуя дорожки на полу, просеивался солнечный свет. Из обстановки тут имелись лишь пара
— Я отдал распоряжения, сэр.
— Хорошо.
Маркус двумя пальцами потер лоб, но боль в висках от этого только усилилась. Капитан вздохнул:
— Удалось вам вытянуть что–нибудь из Дантона?
Никак нет, сэр. Он прикинулся слабоумным. Только и просит что принести пива, да еще найти принцессу.
— Святые и мученики! А ведь он, казалось бы, должен понимать, что произойдет, если вся эта толпа двинется штурмовать стены.
— Я пытался ему объяснить, сэр.
Что ж, тогда не забудьте оставить двух–трех наших людей и здесь, наверху. Если Дантон попадет в лапы Росса и начнет ломать перед ним ту же комедию, ему не миновать знакомства с раскаленной кочергой и тисками для пальцев.
— Думаете, Росс на такое способен?
Маркус помедлил. От необходимости отвечать его избавило появление шестового Эйзена, который запыхался, поднимаясь по лестнице бегом.
— Сэр! — выпалил Эйзен.
Причина такой спешки могла быть только одна.
— Уже иду.
Лестницы были готовы, но толпа не штурмовала стены. Пока еще не штурмовала.
— Эй, кто там у вас главный? — взывал снизу гулкий бас. — Выходи, мы хотим потолковать!
Призыву вторил согласный рев толпы.
Росс нагнал Маркуса и Гифорта у основания стены.
— Нам ни к чему соглашаться на переговоры, — сказал офицер Конкордата. — Это может быть ловушка. Если у них там где–нибудь засел хороший стрелок с винтовкой…
— Я рискну, — отозвался Д’Ивуар. — Вы можете остаться здесь.
— Но…
— Капитан, у них численное преимущество пятьсот к одному. По–моему, веский довод в пользу переговоров. Согласны?
Не дожидаясь ответа, он торопливо поднялся по узкой каменной лестнице на стрелковую ступень. Росс и Гифорт следовали за ним по пятам. Приказ, ранее отданный Гифорту, был уже выполнен, и половину жандармов на стене заменили солдаты Росса в черных шинелях. Все они были вооружены, и Маркус вдруг задумался, не было ли ошибкой поддаться порыву рыцарских чувств. Хватит и одного выстрела, чтобы все пошло кувырком.
— Росс, — сказал он вслух, когда они уже добрались до вершины стены. Внушите своим людям, чтобы открывали огонь только по моей команде. Всякий, кто начнет стрелять раньше времени, будет держать ответ лично перед министром юстиции.
— Есть, сэр.
Росс направился к своим лейтенантам, а Маркус поднялся на парапет и окинул взглядом собравшуюся внизу толпу.
В сравнении с тем, что он видел утром, она стала заметно организованней, и это не сулило ничего хорошего. Шесть огромных лестниц лежали наготове у основания стены, окруженные плотным кольцом людей. Сборище было пестрое — рыбаки, ремесленники, чернорабочие и даже женщины, — но сразу бросалось в глаза, что вдоль лестниц выстроились кряжистые портовые грузчики, способные без труда поднять их и прислонить к стене. Кроме того, все эти люди были вооружены, правда, по большей части дубинками или самодельными копьями. Изредка кое–где поблескивала металлом добытая невесть откуда шпага.
Посредине импровизированной осадной команды высился громадного роста человек в кожаном рыбацком фартуке; рядом стояли две женщины.
Маркус набрал в грудь побольше воздуха и сложил рупором ладони.
— Здесь командую я! — прокричал он. — Это незаконное вооруженное собрание, и я вынужден призвать вас разойтись!
По толпе прокатились волны смеха. Великан в кожаном фартуке обменялся парой слов с женщинами рядом и выкрикнул в ответ:
— Прошу прощенья, не можем! У нас тут дело!
— Чего вы хотите?
— Откройте ворота и освободите заключенных! Если не станете сопротивляться, мы отпустим вас и ваших людей на все четыре стороны!
— Я не вправе так поступить, — сказал Маркус. Краем глаза он заметил, что Росс возвращается. — Однако если вы пожелаете прислать своих представителей для ведения переговоров, мы впустим их, и, быть может, нам удастся достичь какого–то соглашения?
Это предложение вызвало некоторое замешательство. Женщины жарко заспорили, великан помалкивал, напряженно прислушиваясь к ним. Маркус затаил дыхание, наблюдая за этой сценой. «Если они пойдут на переговоры, я смогу выиграть время». Время — вот единственная надежда, шанс правительству принять хоть какое–то решение, исполнить требования толпы или вызвать ближайшую армейскую часть, чтобы подавить бунт.
«В любом случае отвечать за это уже не мне».
На кой нам переговоры? — пробасил великан, прекращая спор. Или откройте ворота, или мы откроем их сами.
И добавил, склонив голову к плечу:
Ты ведь жандарм, верно? Против жандармов мы ничего не имеем. Неужто тебе и впрямь охота помирать за псов Орланко?
«Похоже, что нет».
Маркус оглянулся — Росс неистово жестикулировал, пытаясь привлечь внимание.
— Рядовой Ханс отменно стреляет, — сообщил капитан Конкордата. Он уверен, что с такого расстояния сможет подстрелить главаря.
— И что это даст? — осведомился Маркус.
Внесет смятение в толпу! Потом пара залпов по командам у лестниц, и…
— Стрелять только по моей команде.
— Но…
— Эй, жандарм! — окликнул снизу все тот же гулкий бас. — Как насчет ответа?
Маркус глянул на Гифорта, но вице–капитан упорно смотрел в сторону, на редкую цепь зеленых и черных мундиров, протянувшуюся вдоль стены. У жандармов, пригнувшихся за парапетом с мушкетами в обнимку, вид был далеко не воинственный. Большинству этих парней, скорее всего, ни разу в жизни не приходилось стрелять в людей.
— Я не могу вас впустить! — прокричал Маркус. — Если бы вы согласились на переговоры…
— Вперед! — громыхнул великан.
Толпа отозвалась единым оглушительным ревом. Маркус едва различил в нем отдельные выкрики: «Дантон!», «Орел и Генеральные штаты!», «Смерть Последнему Герцогу!» Команды портовых грузчиков слаженно подхватили лестницы и рысцой побежали к стене. Вооруженные дубинками отряды следовали за ними, не отставая ни на шаг.
— Сэр! — воскликнул Росс.
Маркус понимал, что с военной точки зрения уже совершил серьезную ошибку. Все это время солдатам на стенах следовало стрелять, вынуждая противников держаться вне досягаемости мушкетного огня, чтобы с началом штурма им пришлось преодолевать более широкую полосу ничейной земли. Последствия таких действий могли оказаться двоякими. Численное превосходство штурмующих было устрашающе велико, но у неопытных, необстрелянных бойцов, каковыми они являлись, как правило, не хватает духа карабкаться вверх по тридцатифутовой лестнице, пока вокруг свищут пули и замертво падают люди. Два–три залпа могли бы сломить их. «Или разъярить настолько, чтобы добраться сюда и раскроить нам черепа, как гнилые орехи».