Тронкайзер
Шрифт:
– Так вот для чего нужны "узы свободы", - догадался я.
– Верно. Именно для этого я и создал данную способность. Используй её с умом, и никогда про неё не забывай.
Подождав ещё несколько секунд, дух исчез. Ленты, опутывающие его тело, расплелись, разлетелись в разные стороны и растворились в воздухе, а под ними никого и ничего не оказалось. Я остался один.
Ириан не поскупился на информацию, и в кои-то веки у меня действительно почти не было вопросов. Оставался лишь один: действительно ли мой "напарник" так надёжен, как считает этот дух? Но если кто и даст мне ответ на этот вопрос, это будет не Ириан.
С
Пустой зал. Голые стены и высокие потолки. Сумрак, сквозь который едва просматриваются очертания колонн и выхода в дальнем конце. И тишина. Абсолютная, не нарушаемая ни единым шорохом, в которой я отчётливо слышал собственное дыхание и всё учащающееся сердцебиение. Здесь никого нет. И меня здесь тоже не должно быть. Мне здесь не место.
Не видя причин сопротивляться этим странным ощущениям, я стремительно зашагал к выходу из храма, а на середине зала и вовсе перешёл на бег. Выберусь наружу, уйду подальше отсюда и уже тогда, присев на мягкой траве, разберусь со всем остальным.
Преодолев последние метры, я уверенно шагнул на свет. Тревога тут же отступила, а воздух наполнился звуками завывающего наверху ветра. Я снова был в Арсьюле, будто вернулся домой из долгого путешествия. Впереди в скальной стене виднелась теснина, отделяющая меня от бескрайних лугов.
Желая поскорее убраться отсюда, я направился к каменной лестнице, ведущей вниз, как вдруг услышал смутно знакомый звук, напоминающий гудение разгоняющегося вертолётного винта, а затем увидел навершие гигантской булавы, летящее мне прямо в лицо.
Глава 18. Корсеот
В этот раз я без труда уклонился от удара и мысленно похвалил себя за то, что ещё перед входом в храм предусмотрительно направил фокусировку энергии в ловкость. Появление закованного в чёрные латы рыцаря в двух шагах от себя я бессовестно прощёлкал, и если бы характеристика, отвечающая за уклонения, не была разогнана почти до тридцати единиц, то с высокой вероятностью я бы сейчас летел обратно в храм, а следом летели мои зубы.
Ловко пригнувшись, я кувыркнулся в сторону, увеличивая дистанцию, и посмотрел на своего противника. А он нисколько не изменился: всё тот же двухметровый рост, обугленный чёрный доспех и двуручная чугунная булава в руке. Разве что в этот раз рыцарь не шагал в мою сторону, чтобы проделать со мной очередные непотребства, а стоял на месте, глядя на меня пустыми прорезями своего шлема.
А потом Корсеот заговорил, впервые за всё время нашего недолгого знакомства:
– Фокусировка в ловкость?
– скорее утвердил, чем спросил он.
– Правильное решение.
Голос Корсеота в истинной форме тоже был изменён. Приглушённый шлемом, низкий, гудящий - именно такого голоса ожидаешь от нависшей над тобой двухметровой фигуры в жутких чёрных латах.
Прежде чем приступить к разговору, я позаботился об одной вещи, которая могла пригодиться мне в будущем.
Начать видеозапись.
Раз уж выяснилось, что загадочный тёмный рыцарь - живой игрок, то компропат на него лишним не будет.
– По-твоему, я слепой?
– недовольно
– Выключай, или никакого разговора не будет.
Что ж, попытаться в любом случае стоило. Я пока не знал, каким образом рыцарь заметил, что его снимают, и можно ли это обойти, но в этот раз придётся подчиниться и остановить запись.
– Я так понимаю, в этот раз ты не собираешься ничего на мне прижечь, - сказал я, убедившись, что на меня не нападают.
– Если хочешь, только попроси. А вообще, я пришёл за тобой, чтобы обсудить нашу миссию.
– Корсеот убрал булаву за спину и сел на край каменного парапета верхней лестничной площадки.
– Я так понимаю, дух уже рассказал тебе, что через неделю состоится побоище между Эмиором и Конгероном?
– И что от нас с тобой требуется обеспечить Конгерону победу, - добавил я.
– Да... Священная миссия по поддержанию вселенского баланса. За выполнение которой мы получим божественный хрен за воротник.
– Давай угадаю: ты собираешься предложить альтернативный вариант.
– Я предлагаю работать на тех, кто платит деньгами, а не пафосными речами о силе и могуществе.
Сложно читать человека, спрятанного за непроглядным слоем металла и голосовым фильтром. Я понятия не имел, кто находится внутри этого доспеха: суровый накачанный громила или высокорослый дистрофик, пытающийся хотя бы в игре почувствовать себя крепким и сильным. Не представлялось возможным определить и его эмоции: гулкий голос звучал спокойно и самоуверенно, ни единой интонацией не выдавая настроение владельца.
– Как я и думал!
– незлобно фыркнул я.
– Ты работаешь на Марадена.
– Вижу, ты уже наслышан о первой войне.
– Ещё как наслышан. Не расскажешь, каким образом ты сошёлся с лидером Эмиора?
– Самым прямым. Увидел в городе объявление о наборе наёмников для войны с Конгероном и явился к Марадену, улучив момент, когда он был один. Предстал перед ним в истинной форме, продемонстрировал свои способности и предложил сделку. Мараден был не дурак, и поначалу забеспокоился, что я какой-нибудь читер, и его забанят за сотрудничество с таким, как я. Но жажда власти взяла верх, и после недолгих уговоров он согласился. Я получил круглую сумму на счёт, а Эмиор одержал безоговорочную победу сначала над Конгероном, а затем над всеми союзными кланами.
– Союзными кланами? О чём ты?
– Арсьюл делил между собой не один десяток кланов разного калибра, и никто не собирался уступать Эмиору власть над регионом. Но после изгнания Конгерона Мараден не пожелал останавливаться и вознамерился подмять под себя весь Арсьюл. Открытых столкновений, естественно, не происходило, но Мараден недвусмысленно намекнул лидерам прочих кланов, что не стоит с ним спорить. Тут снова не обошлось без моей помощи. Стоило какому-нибудь клану начать пререкаться с политикой Эмиора, как их тут же начинали преследовать несчастья. То на отряд нападут, то животных на ферме перебьют, то руду в шахте отравят. В общем, очень скоро Мараден стал почти единолично решать, кому какая территория принадлежит, какие цены должны быть установлены на те или иные товары, на каких мобов можно охотиться, какие данжи можно зачищать и так далее. Он полностью прибрал к рукам власть над северной частью Арсьюла, и только Малисейду на юге позволил сохранить нейтралитет. Этакий жест доброй воли.