Троны Хроноса (Империя тысячи солнц - 5)

Смит Шервуд

Она ответила знаком согласия.

– Так вот, есть также люди, которые не являются сожителями, не имеют официального статуса, но о которых все знают...

– Например, подруга покойного Эренарха Семиона, Сара Дармара Таратен. И мой друг Кольм Вишневский.

– Вы сами их назвали, - усмехнулся Ник.
– Не я.

– "Наивность, - начала Ваннис, явно цитируя, - это притворство, лежащее между высоким и низким стилем и столь близкое к последнему, что бывает трудно не впасть в вульгарность..."

– "...в

чем и заключается пикантность", - закончил Ник.

Ваннис со смехом захлопала в ладоши. Фонтан позади нее казался сотканным из жидкого света - если положить в него руку, она, наверное, обледенеет.

– Эти люди не были нашими партнерами, - сказала Ваннис.
– Не кажется ли вам, что мы все пользуемся общим человеческим опытом - Дулу, поллои...

– Рифтеры и должарианцы, - добавил Ник.

– Совершенно верно.
– Глаза Ваннис отражали зелень нависающих над ними папоротников.
– Я держала Кольма при себе, потому что с ним было весело, а он оставался, поскольку я оплачивала его расходы. Сара Дармара оставалась с Семионом... по разным причинам, ни одна из которых не имеет отношения к предмету нашей беседы.

– То есть к любви, - сделал свой ход Ник. Ее глаза превратились в две точки света, холодные и бриллиантово-твердые, как лабиринт вокруг них.

– Если вернуться к вашему первоначальному вопросу, то разнообразие отношений еще более усложняет фактор, который можно определить как ортогональное деление. Это вопрос степени.

– Или, говоря попросту, по-поллойски - политики и социологии.

Шепот, долетевший неведомо откуда, заставил Ника вздрогнуть:

– Поллои с их предрасположенностью к бунту...

Здесь могут услышать и переиначить все, что я говорю. Зачем она выбрала это место ? Одна из водных струй задела какие-то невидимые колокольчики, и Ник, отвлекшись, понял, что здесь они в каком-то смысле на равных - оба вынуждены говорить обиняками. Да пишет ли что-нибудь его босуэлл? Может быть, это одно из редких на Аресе мест, где они не работают?

Ваннис с рассчитанной грацией подняла руки ладонями вверх и сказала;

– В нашем контексте - всегда.

"Вот мы и подошли к делу, - подумал он.
– Если кто-то из них и знает о Панархе и Вийе, то не придает этому никакого значения. А она, предполагая, что и я знаю, только что фактически сказала мне, что эта связь имеет политический оттенок".

– Когда личности выступают так же, как символы для разных человеческих групп, - продолжила Ваннис, - их персональные решения влияют не только на сами группы, но и на действия, которые могут быть предприняты для блага этих групп. Ник перевел дыхание. Ладони у него вспотели. Это она о рифтерах и Пожирателе Солнц - готов съесть свою айну, если не так. Но подразумевает ли она, что Панарх готов отправиться вслед за ними?

– Например, такие действия, как последовать за возлюбленной в самое жерло ада, -

сказал Ник и добавил: - Это только в видеофильмах хорошо кончается.

– Иногда это не кончается ничем.
– Ваннис провела пальцами по мелкому водоему на уровне своей талии.

– Это угроза?
– Вода потом схлынула куда-то вниз, Ваннис не ответила, и Ник повернулся к ней лицом.

Выдержав паузу, превышающую все границы неловкого молчания, она сказала мягко:

– Позвольте мне, генц Корморан, привести еще одну цитату из уже известного вам источника: "Рассмотрим понятие антитезы. Антитеза выражений не маскируется, в отличие от антитезы идей. Последняя всегда рядится в те же одежды, первая меняется, как ей заблагорассудится; одна имеет вариации, другая нет".

Ник сглотнул, уяснив предупреждение. Что бы ни стояло за этим странным разговором, силой он ничего не выяснит. Она просто уйдет, а он останется ни с чем.

– Антитеза в качестве счастливой случайности?
– спросил он. Ее ладонь раскрылась, словно предлагая что-то в дар.

– Есть еще и неожиданность, - улыбнулась она.
– Вы ведь однажды уже убедились в этом, не так ли?

Что это - напоминание о бомбе, которую она взорвала в день суда, или еще и намек на нечто, имеющее такой же потенциал?

– Я люблю сюрпризы, - с надеждой сказал он.

– Предлагаю вам взглянуть на наши предполагаемые отношения с точки зрения Дулу.

Опять скромность; она не хочет, чтобы мы это обнаружили. Он снова сглотнул.

– Как долго я должен рассматривать их таким образом?

– До нашей следующей встречи и новой беседе об... антитезе.

– Поллои предпочитают откровенность. Она уравнивает. Она снова сделала жест открытыми ладонями.

– Когда предметом является любовь и вы подыскиваете ей антитезу, чем может сопровождаться уравнивание?

Перед ними внезапно открылся ряд зеркал. Свет, преломляясь, уходил в бесконечность, и от этого кружилась голова.

Чем сопровождаться? Войной... разрушением. Она даст понять, что с разговором спешить не надо... что это имеет отношение к войне.

Он должен был выйти отсюда.

– разрушением, - сказал он охрипшим голосом и прочистил горло. Предпочитаю сюрпризы.

– Из которых один лучше другого.
– Она кивнула, и он с опозданием понял, что это согласие - обещание.

Сердце у него заколотилось. Они прошли еще два-три шага. И он взглянул на нее: она ждала, чтобы и он подтвердил без слов свою готовность к сотрудничеству. Поняв это, он тоже кивнул.

Она коснулась его руки и свернула в боковой коридор, шурша юбками по плиткам дорожки. Ник постоял, пытаясь унять сердцебиение, и устремился за ней - но шорох превратился в плеск фонтана, падающего в водоем.

Вокруг не было ничего, кроме стекла, зеркал и подсвеченной воды, похожей на текучее пламя.