Тропа к Чехову
Шрифт:
Плещеев Алексей Николаевич
(1825–1893)
Известный поэт, автор стихов «Вперед! Без страха и сомненья…», отбывавший в одно время с Достоевским сибирскую ссылку за участие в кружке петрашевцев. А. Н. Плещеев в 1880-х годах был редактором беллетристического отдела журнала «Северный вестник» и раньше других оценил дарование Чехова, напоминавшее ему лучшие времена русской прозы. О сборнике «В сумерках» (1887) он сказал: «Когда я читал эту книжку… передо мной незримо витала тень И. С. Тургенева. Та же умиротворяющая поэзия слова, то же чудесное описание природы…» Особенно нравился ему рассказ
Плещеев вел с Чеховым переговоры о повести «Степь», писавшейся для «Северного вестника», и был первым читателем и первым – едва ли не самым восторженным – ее критиком. Позднее ему посылались все новые чеховские рассказы и повести, при его содействии в журнале была напечатана пьеса «Иванов». Он был среди тех писателей старой школы, кто настойчиво советовал Чехову писать роман, и в письмах к нему Чехов развивал план какой-то крупной вещи, над которой работал в самом конце 1880-х годов: «Свой роман посвящу я Вам… в мечтах и в планах моих Вам посвящена моя самая лучшая вещь» (7 марта 1889 г.).
Письма к Плещееву принадлежат к числу самых содержательных и ярких страниц в эпистолярном наследии Чехова. «Ужасно я люблю получать от Вас письма… столько в них всегда меткого остроумия, так хороши все Ваши характеристики людей и вещей, что их читаешь как талантливое литературное произведение, и эти качества, в соединении с мыслью, что тебя помнит и расположен к тебе хороший человек, делают Ваши письма очень ценными», – писал Плещеев 15 июля 1888 года.
Полонский Яков Петрович
(1819–1898)
Известный поэт, многие стихотворения которого положены на музыку, романист, драматург, вошедший в литературу в 1840-х годах, во времена Белинского, Тютчева, молодого Тургенева. Долгое время служил в Комитете иностранной цензуры, в Главном управлении по делам печати. С Чеховым виделся в Петербурге в декабре 1887 года, был одним из тех писателей старшего поколения, кто высоко ценил дарование Чехова и хлопотал о присуждении ему Пушкинской премии. Ал. П. Чехов писал 18 октября 1887 года: «Полонский несколько раз заезжал к Суворину по поводу твоей книги и этого вопроса. Он ходит на костыле, и подниматься по 2 раза в день с больною ногой в 3-й этаж к Суворину – дело не легкое. Значит, увенчание твоего чела лаврами, миртами и славою задумано всерьез».
Посвятил Чехову стихотворение «У двери» («Однажды в ночь осеннюю…», 1888). Чехов в свой черед посвятил Я. П. Полонскому один из самых поэтичных своих рассказов – «Счастье». Получив его письмо, старый поэт ответил так: «Я оставлю его в наследие моему потомству – авось какой-нибудь внук мой прочтет его и скажет: «Эге! Даже Чехов, и тот признавал в некотором роде талант моего дедушки!» (17 февр. 1888 г. Слово. Сб. 2. М., 1914. С. 229).
Поссе Владимир Александрович
(1864–1940)
Журналист, редактор ежемесячного журнала «Жизнь», где сотрудничал Чехов. 10 октября 1899 года Поссе писал: «С ужасом перебираю я массу беллетристического хлама, присылаемого с разных концов нашего слишком обширного отечества, и с нетерпением ожидаю, когда наконец пришлет нам хоть самую крошечную вещицу Антон Чехов. Мне кажется, книжка «Жизни» с Вашим рассказом непременно должна
В 1900 году в первом номере «Жизни» появилась повесть «В овраге». О знакомстве с Чеховым В. А. Пocce рассказал в книге «Мой жизненный путь» (M.;Л., 1929).
Потапенко Игнатий Николаевич
(1856–1929)
Беллетрист, драматург, фельетонист, один из самых плодовитых и популярных писателей 80-х и 90-х годов XIX века. Украинец, сын крестьянки и сельского священника. Окончил Новороссийский университет и Петербургскую консерваторию. Встретился с Чеховым в 1889 году: «Знакомство наше началось не с первой, а со второй встречи. Первая же была что-то смутное. Я жил тогда в Одессе, писал в местных газетах, служил в городской управе. Моя прикосновенность к литературе была самая скромная: несколько повестушек, не остановивших на себе ничьего внимания… Поговорили о чем-то местном и случайном, и он уехал, должно быть пожалев о потраченном времени» (Чехов в воспоминаниях современников. М., 1986. С. 296).
Впоследствии Чехов сдружился с Потапенко, помогал ему в трудные минуты жизни и сам прибегал к его помощи при первой постановке «Чайки».
В своих воспоминаниях Потапенко писал: «Бывают счастливцы с изумительно симметрическим сложением тела. Все у них в идеальной пропорции. Такое тело производит впечатление чарующей красоты. У Чехова же была такая душа. Все было в ней – и достоинства, и слабости… Но он умел, как истинный мудрец, управлять своими слабостями, и оттого они у него приобретали характер достоинств» (Там же. С. 297–298).
Рахманинов Сергей Васильевич
(1873–1943)
Великий русский композитор, ученик П. И. Чайковского, создатель опер, симфоний и симфонических картин, концертов для фортепьяно с оркестром, знаменитых этюдов и романсов. В 1893 году написал фантазию для симфонического оркестра «Утес», на партитуре которой сделал позднее следующую дарственную надпись: «Дорогому и глубокоуважаемому Антону Павловичу Чехову, автору рассказа «На пути», содержание которого с тем же эпиграфом служило программой этому музыкальному сочинению. С. Рахманинов. 9 ноября 1898 г.». Личное знакомство с Чеховым состоялось осенью 1898 года в Ялте. Известен отзыв Рахманинова о чеховских письмах, которые он читал по первому шеститомному изданию, подготовленному сестрой писателя (М., 1912–1916): «Читаю письма Чехова. Прочитал уже четыре тома и с ужасом думаю, что их осталось только два».
Раш Морис Дени
(1868–1951)
Французский писатель, переводчик Чехова. В 1901 году издал в Париже сборник «Мужики», в котором кроме этой повести помещены рассказы «В овраге», «Свирель», «Ванька», «Тоска», «Княгиня», «У предводительши», «На чужбине», «Перекати-поле», «Тиф», «Палата № 6». Был с Чеховым в переписке.
Репин Илья Ефимович
(1844–1930)
Великий русский художник. Был знаком с Чеховым, сделал карандашный набросок для его портрета, оставил мемуарную заметку о нем: «Тонкий, неумолимый, чисто русский анализ преобладал в его глазах над всем выражением лица. Враг сантиментов и выспренних увлечений, он, казалось, держал себя в мундштуке холодной иронии и с удовольствием чувствовал на себе кольчугу мужества.