Тропа в Огнеморье
Шрифт:
Главное, однако, не в этом: радиация вызывает "лучевую болезнь", но симптомы лучевой болезни и геномеи чрезвычайно различаются. Другая странность: на разных группах людей геномея дает очень несхожие симптомы.
Лемарионцы уменьшаются в росте, болея долгие месяцы, а, может быть, и более долгие сроки. Шарпианцы, как правило, или умирают в считанные дни, или выздоравливают полностью.
Саламандрам, похоже, повезло больше всех: геномея вас, почему-то, не берет.
– У ваших ученых есть какие-то гипотезы?
– Спросил Олеко.
– Есть,
Помимо ядерного реактора, у "семипечатников" был еще один строго охраняемый объект - лаборатория биооружия. Там занимались "умными болезнями".
– Чем больше живешь, тем больше узнаешь!
– Рассмеялся Олеко.
– И что это за чудо науки - "умные болезни"?
– Чудо довольно паршивое.
– Вздохнул Веццарн.
– Лично мне оно всегда было не по душе. Но нам с Вилли приходилось идти на взаимные уступки. Лаборатория биооружия оказалась одной из них. Я наделся, что эти умные болезни никогда не покинут ее стен.
А суть их работы была такова: они пытались получить возбудителей смертельно опасных эпидемий, которые различали бы, к примеру, лемарионцев и шарпианцев. Эпидемия, которая косила бы шарпианцев, и не трогала лемарионцев, и впрямь сэкономила бы нам годы войны.
– И чем завершилась эта погоня за экономией?
– Поинтересовался Кей.
– Работа не была доведена до конца. А взрыв в Гобите разрушил и лабораторию. Но погибли ли микробы и вирусы, которые там хранились? И если выжили - как повлияла на них радиация?
Тут ничего не скажешь наверняка. Но после катастрофы на реакторе в Гобит был совершен единственный рейс на самолете. И половина из летавших оказалась в числе первых больных.
– В свете всего, что вы сказали, - заключил Олеко, - версия о вирусе-мутанте, занесенном в Шарпиану из гобитской лаборатории, представляется наиболее вероятной.
– И я считаю именно так.
– Кивнул Веццарн.
– Но беда в том, что лучшие наши спецы по вирусам, генам, и прочей биодряни погибли в Гобите. А для уцелевших в Шарпиане посредственностей между версией и доказательным объяснением лежит грандиозная пропасть.
И, оказавшись не в силах ее преодолеть, их убогие умишки породили другую гипотезу - достойный плод больных мозгов. И попробуйте догадаться - откуда пришла болезнь, по мнению этих умников?!
– Судя по вашим интонациям, - предположил Олеко, - ответ довольно неожидан для нас.
– Еще как! Они уверены, что геномея - это порождение саламандр..."
5. Ответ почти на поверхности
– Здесь, у Стопы Великана, они устроили большую стоянку.
– Сообщил свои выводы Дрив.
– Их лагерь находился на одном месте не меньше трех дней. Потом они отправились в путь. Причем, здесь они наконец-то решились повернуть на юг - к Морю Гроз.
Они прошли метров тридцать в указанном Дривом направлении, и остановились
– Коняшка не из древних времен.
– Пояснил Хлодвиг.
– Это одна из тех шести лошадей. Взгляните на следы - дальше они отправились впятером.
– Куда же эта коняка девала свое мясо?
– поинтересовалась Акула.
– Из-за мяса, я думаю, ее и убили.
– Ответил Дрив.
– Часть мяса компания Илоны съела на месте. Часть взяла с собой. Кишки и прочие остатки подчистили шакалы - их здесь долго приглашать не требуется.
– А шестой всадник?
– Осведомился Арсен.
– Он сел вторым на чью-то лошадь?
Дрив покачал головой:
– Нет. Копыта такой лошади оставили бы более глубокий след. Отсюда уехали пять лошадей и пять всадников.
– Выходит, шестой человек остался где-то здесь.
– Сделал вывод Арсен.
– Выходит.
– Подтвердил Дрив.
– Тут неподалеку есть свежевскопанная земля. Полагаю, там этот шестой человек и лежит.
– Кто же из них мертв?
– Спросила Изабелла.
– И почему?
– Ответ совсем рядом.
– Сказал Дрив.
– Вряд ли его зарыли глубже, чем на пару метров...
7. "Другая версия"
("Сага о фаэтане")
"Веццарн вызвал секретаршу, и она принесла ему маленький стаканчик с мутно-зеленой жидкостью.
– Вам эту гадость не предлагаю.
– Маршал, сморщившись, поглотил содержимое.
– Стимулятор - только на них и держусь. На чем же мы остановились?
– На самом интересном.
– Саркастично сказал Олеко.
– Да уж!
– Снова вздохнул Веццарн.
– Технари - своеобразный народ. Прежде они мистики не признавали вовсе. Теперь прут в нее организованной толпой. По мне - уж лучше бы держались за старое.
Вселенная в их новых откровениях предстает чем-то средним между институтом и фабрикой. Бог у них стал Космическим Разумом, ангелы и демоны - инопланетянами, "засланцами" высших цивилизаций. Они и магию пытаются превратить в науку - от Искусства в ней они не оставили ничего.
Правда, от такой магической науки пользы почти никакой, а вреда предостаточно. Но это ведь не первая наука, от которой вреда намного больше, чем пользы, не так ли? Ни подарочек физиков - чудо-бомба, ни сюрприз биологов - умные болезни - большого счастья нам, как я погляжу, не принесли.
– Рассуждения весьма интересные, - дипломатично сказал Кей, - но какая тут связь с обвинениями, выдвинутыми против нас?
– Самая прямая. Наши лемарионские технари все трактуют по образу своему и подобию. Если уж они в тайне корпели над своими умными болезнями, значит и вы, втихаря занимались тем же. На свой, разумеется, на колдовской манер. Таков их первый железный аргумент.
А аргумент второй еще железнее первого: кому выгодна такая болезнь, которая поражает старых врагов саламандр - лемарионцев, и новых их противников - шарпианцев, но самим саламандрам не причиняет никакого вреда?