Тропа в Огнеморье
Шрифт:
Это понятие вам также вряд ли знакомо. Но в нашем контексте его смысл не сложен. Как правило, такая цивилизация одержима чем-то одним. Или прогрессорством, или регрессорством.
Более того, "цивилизация одной темы" способна воспринять лишь некое очень узкое направление, трактуемое ею как прогресс или регресс. Поэтому, регрессоры-маги и регрессоры-ученые в пределах "цивилизации одной темы" не уживутся никак...
– Мрачноватые вы рисуете картинки!
– Покачал головой Олеко.
– А вы ждали от черного романтика
– Усмехнулся Хесс..."
2. "Нехорошая теория"
("Сага о фаэтане")
"То, что они узнали от Хесса переварить было не просто. Несколько дней Три Бриза оживленно обсуждали услышанное между собой. К следующей встрече с Хессом у них возникли новые вопросы.
– Итак, - сказал Олеко, - если мы правильно поняли, вся история последних эпох Гондванеллы - это, по сути, история, определяемая действиями регрессоров-инженеров из Лемариона и регрессоров-магов из Невидимого Сообщества Вампиров.
– Совершенно верно, - кивнул Хесс.
– И вы же, при этом, полагаете, что подобная деятельность - явный признак деградации. Так не является ли и цивилизация вампиров всего лишь "цивилизацией одной темы"? А если сказать еще смелее - деградирующим обществом?!
– Блестящий и глубоко верный вывод!
– Радостно зааплодировал Хесс.
– А радуетесь-то вы чему?
– В недоумении пожал плечами Маноле.
– Именно такой вывод и стал одной из причин, побудивших нас покинуть Гондванеллу! Мысль господина Олеко можно выразить еще смелее: последние эпохи Гондванеллы - это история непрерывной деградации!
Мы просто-напросто решили выйти из Истории и Времени. Вот так мы и оказались в своем раю.
– Иными словами, - пробурчал Маноле, - бежали с тонущего корабля.
– Не стоит называть это бегством. Мы просто поняли вдруг, что и прогрессорство и регрессорство - жуткие тупики. И должен быть иной путь...
Его поискам мы и предались здесь - в Вурхиене.
– И каковы результаты?
– Поинтересовался Сильвиу.
– Мы поняли после долгих и настойчивых медитаций, что вампирам отыскать иной путь не дано.
– Какой замечательный конец!
– Мрачно усмехнулся Маноле.
– Но это вовсе не конец!
– Возразил вампир.
– Мы зато прекрасно знаем теперь, кто в состоянии этот иной путь найти.
– Кто же?!
– Кажется, они одновременно спросили втроем.
– Человек, и только Человек.
– Но здесь налицо огромное противоречие!
– Тут же отреагировал Олеко.
– По вашим же словам, господин Хесс, Человечество явно деградирует теперь. А деградация, согласитесь, это сужение возможностей. И если уж мы не нащупали иной путь прежде, то уж и подавно не способны будем сделать это потом.
– Противоречие налицо.
– Согласился Хесс.
– Но противоречие, зачастую, это не
– И вам известно, какая истина скрыта в данном случае, господин Хесс?
– Известно, господин Олеко. Это истина, которую поймет далеко не каждый. Но мне неизвестно ничего более важного, чем она...
Человек потерял себя в наши дни. Отождествился с некими вторичными и иллюзорными формами, которые он и принимает теперь за себя самого...
Отсюда и вся путаница. Поскольку формы эти вторичны и иллюзорны, они не могут не деградировать. Поскольку человек отождествился с ними, ему кажется, что это деградирует он сам.
Но, по сути, деградация этих форм и есть начало подлинного освобождения от них!
Многие из людей интуитивно чувствуют это, и понимают, что они нечто гораздо большее, чем те убогие формы, в которых вы так стараетесь друг друга удержать...
Это стремление и возрождает, время от времени, идею сверхчеловека, кого-то преодолевшего барьеры окаменевших форм. Но эта идея и окрыляет, и, одновременно, усиливает путаницу.
Приставка "сверх" совершенно лишняя. Истинный человек и есть то, что пытаются найти в сверхчеловеке.
Тот, кто не сверхчеловек - не человек вовсе. Он всего лишь иллюзия человека, ложный человек.
– А ваша теория, господин Хесс, - погрозил пальцем Маноле, - увлекает еще больше. И еще больше запутывает! Ежели всерьез поверить в нее - большинство людей - не люди вовсе - так, ложные человечки!
Да, она открывает путь к небывалой свободе... Но цель столь заманчива, что любые средства, любое кровопролитие можно ею оправдать! Ничего более соблазнительного, и ничего более провокационного не доводилось мне встречать до сих пор...
– О, как вы правы друг мой!
– Сочувственно отозвался Хесс.
– С этими идеями будьте поосторожней. Не там, где надо брякните - все вам припишут - и провокацию, и соблазн! Такими помоями обольют - никакая магия отмыться не поможет!
А если и доведется где об этом говорить... Ну, в узком кругу, среди, так сказать, своих - все равно валите все на меня.
Обязательно начинайте так: "Мне вот, намедни, один гад вампир такую нехорошую теорию рассказал..."
3. "Курсом на Запад"
("Сага о фаэтане")
"Невероятная Бездна раскрылась перед Тремя Бризами. Бездна необъятная, без краев и координат...
Прежде уходили у них месяцы, чтобы добыть жалкие крупицы Знания. Они потом бережно объединяли эти крохи вместе, чтобы пользоваться ими сообща.
Теперь им открыты были целые пласты. И каждый шел сквозь них своей дорогой, не очень то представляя, что происходит у других. И вопросы теперь были у каждого свои. И Хессу приходилось беседовать по отдельности с каждым из них.