Тропа ведьм. Слёзы навий
Шрифт:
– У меня совсем крыша едет, – пожаловалась она зверьку. – Чудится, что он говорит.
Она кивнула на бездвижного Тимира.
Зверек показал застывшему парню кулак. Аглая в очередной раз удивилась. Но хорек уже просто сидел на плече и пищал возмущенно.
– Да, меня тоже напрягает. Глаза бы не видели. Но мы от него зависим…– Аглая погладила шельмеца по коричневой голове
«А чего нас бояться, мертвых–то!»
Аглая завизжала.
Плечи Тимира затряслись, он хохотал.
– Ты придурок! – Из глаз хлынули слезы. – Ты полный придурок!
Он протянул руку и проговорил, глотая смех:
– Ты бы себя видела! Питье давай!
Как же хотелось выплеснуть зелье в лицо этому… этой… сволочи!
Спрыгнул с плеча и кинулся в атаку на обидчика хорек. Тимир удивленно посмотрел на него, замер, присматриваясь, неуверенно моргнул.
– Пш–ш!..
Зверек отскочил, от возмущения затряс хвостом, оскалил зубы.
– Пш–ш–ш–шла! – Тимир сверкнул на хорька темными зрачками. Зверек юркнул к Аглае, забрался на плечо и уже оттуда продолжал корчить рожицы.
– Алька, чего с тобой? – Ника остановилась у костра, отбросила собранный хворост к дереву и, вытирая руки о бедра, подошла к трясущейся подруге. Хорек юркнул под волосы. Аглая, не говоря ни слова, сунула Нике кружку с Тимировским питьем и ушла к костру. Села и начала ожесточенно ломать принесенный хворост.
– Ты чего ей сделал? – нахмурилась Ника, наступая на сдерживающего веселье Тимира.
Он только покачал головой, не в силах ответить.
И тут же содрогнулся. Глаза нехорошо сощурились. Он в молчании прожигающе посмотрел на Нику. А она не сводила с него тяжелого взгляда.
Тимир рывком сел, протянул руку. Ника стояла не шевелясь.
– Еще раз…– сквозь зубы рыкнула она и сунула ему кружку, расплескивая содержимое. Развернулась и направилась к костру. Он не смотрел ей вслед, ссутулился, отпивая зелье и что–то бормоча.
– Алька, ты как?
Аглая пожала плечами. Шмыгнула носом.
– С дурака чего возьмешь?
Ника кивнула.
– Дай только дойти до Обители!
Ника
– Обязательно дойдем!
Воинствующий писк был ей подтверждением. Ника отшатнулась, ошарашенно глянула на Аглаю. Та вытерла нос, по руке скользнула остроносая мордочка, моргнула черными глазами, скатываясь на колени Аглаи.
– Кто это?
– Хорь, – погладила зверушку Аглая. – Безобидный, вполне социальный тип. Мясо съел, Тимира обругал… Защита и опора в трудном деле…
– Даже так? – с сомнением посмотрела на мелкую зверушку Ника и тут же потрепала его по голове. – «Опора и защита» нам как нельзя кстати, особенно от малахольных.
Малахольный глухо засмеялся.
Ника и Аглая посмотрели в его сторону. Он поставил пустую кружку на землю, снова закутался в плащ и отвернулся. Только плечи продолжали подрагивать от смеха.
***
Ночь опустилась внезапно. Только что меж ветвей пробивались солнечные лучи, и вдруг наступили сумерки, следом все в округе затянуло тьмой. Звуки леса изменились, вместо радостного пения птиц раздавался тревожный шелест и низкое рычание ночного зверья. Ухала вдалеке сова или филин. Аглая не разбиралась. Ника, за вечер натаскавшая немалую кучу хвороста, ломала и подбрасывала в огонь сучья, попивала вскипяченную на костре воду, заедала хлебом с вяленым мясом. Закончив, достала сухофрукты. Аглая смотрела на нее и только диву давалась. А ведь в институте такая фифа была, кто бы мог подумать, что будет в лесу поедать сырое мясо и пить нефильтрованную воду.
– Если бы не ситуация, хороший такой уик–энд получился бы. – Очередная порция хвороста полетела в костер.
– Мешает чувство, что мы здесь жертвы обстоятельств, – кивнула Аглая, подавая хорьку кусочек вяленого мяса. Хорь урчал от удовольствия и закатывал глазки.
Ника пошевелила костер длинной палкой. Горящие угли затрещали, выбрасывая в ночной воздух сноп искр.
– А я бы осталась здесь жить! Не, ну а чего? Природа. Чистота. Никаких тебе айфонов, айподов – благодать.
– Нежить, мавки, оборотни, – напомнила Аглая.
Конец ознакомительного фрагмента.