Тропа войны

Мэрфи Уоррен

Джонатан Бушек сунул микрофон в лицо Линн Косгроув.

— Горящая Звезда... — начал Бушек.

— Мое имя Линн Косгроув, — ответила она.

— Но я думал, ваше индейское имя...

— Все это в прошлом. Время битв миновало. Настало время других боев.

За сексуальное освобождение.

Вот наброски к моей новой книге, — и она помахала блокнотом перед его носом. — Здесь изложены мои взгляды на честные и здоровые сексуальные отношения между людьми. Ложный стыд должен быть отброшен.

Свободной рукой она рванула застежку платья из оленьих шкур, обнажив грудь перед камерой.

— Долой стыд! — закричала она. — Да здравствует секс!

За ее спиной кто-то крикнул:

— Сакайавеа!

Это был Деннис Пети.

Линн Косгроув обернулась:

— Подлый обманщик! Дерьмо собачье, ублюдок! В объектив камеры попало, как Пети расстегнул ширинку и сделал непристойный жест в сторону Линн Косгроув:

— А это для тебя!

Наблюдая превращение свободного обмена мнениями в непристойную перебранку, Бушек медленно опустился на землю. Последнее, что увидели телезрители, было искаженное лицо Бушека, по которому, смывая грим, текли слезы.

Затем сенатор по делам национальных меньшинств объявил, что внесет на заседание Сената предложение выплатить двадцать пять тысяч долларов каждому члену Партии Революционных Индейцев. В заключение он назвал происшедшее «продолжением кровавого списка Вун-дед-Элк».

Римо выключил телевизор.

— Видишь, папочка, жизнь нации бьет ключом.

— Я вижу, — ответил Чиун. — Безумие продолжается.

— Кстати, о безумии... Надо бы позвонить Смиту.

Смит терпеливо, без замечаний выслушал рассказ Римо событиях

дня, из чего Римо заключил, что все его действия были правильными.

— У тебя остается еще одно дело, — напомнил ему Смит.

— Знаю, — ответил Римо.

Он повесил трубку и отправился к Ван Рикеру. Сидящий у телефона Ван Рикер обернулся к Римо. Он улыбнулся, потирая руки.

— Ну вот, все в порядке, — сказал он. — Пентагон уже распространяет версию о «Кассандрах», разбросанных по всему миру. На редкость удачный денек.

Он посмотрел на Римо и еще раз улыбнулся:

— Давай приступай к своему делу!

— К какому делу? — удивился Римо.

— Ты же пришел убить меня, я знаю. Я знаю все о тебе, старике, Смите и организации КЮРЕ.

— Почему же ты не сбежал?

— Помнишь тех двоих, в памятнике? Моих рук дело, чтобы сохранить тайну. Теперь ты сделаешь то же самое. Зачем мне убегать?

— Верно. Все справедливо, — сказал Римо.

— Передай Смиту мои наилучшие пожелания. Он умный человек, — произнес Ван Рикер.

— Передам, — ответил Римо и покончил с генералом. Затем он положил его тело на кровать, чтобы имитировать смерть от сердечного приступа, вызванного переутомлением, и вернулся в свой номер.

— Мы уезжаем, папочка.

Чиун что-то писал на длинном пергаментном свитке.

— Сейчас.

— Что ты делаешь?

— Пишу письмо сумасшедшему императору Смиту Поскольку создание «Кассандры-1» и починка «Кассандры-2» не входили в наш контракт, он должен заплатить мне за это отдельно.

Он повернулся к Римо.

— Тем более, что нам пришлось отклонить такое заманчивое предложение матушки-России.