Тропами любви
Шрифт:
– Да заблудился я. Не хотел тебя потревожить. Но раз уж так, то может, подскажешь дорогу? Хотя для начала поесть бы чего…
– Поесть? – как-то уж очень живо отреагировала Злыдня, ловко вскочила на ветку и, шустро перебирая всеми конечностями, юркнула к стволу дерева, вниз и куда-то в подлесок.
Спустя миг она вынырнула совсем с другой стороны и с широкой улыбкой, немного жутковатой из-за острых зубов, предложила обоими руками по большому грибу. Глаза её аж лучились радостью. Будто только и мечтала, как путника случайного накормить. Яшка не узнал предложенное: съедобное –
– Ну-у-у, да-а-а. Пра-а-а-вильно. Ядовитый он. Этот на.
Яшка смотрел с сомнением, тянуться уже не спешил.
– Ну-у, да-а-а. Э-э-этот то-о-о-же ядовитый, – гримасничая, изобразила разные оттенки досады Злыдня.
– Ты меня, что ли, отравить хотела? – удивился Яшка.
– Ну, хотела, не хотела. Может да, а может нет: я ещё не решила, – и гибко потянулась телом, цветом как платан, покрытым пятнами различных коричнево-зеленых оттенков. – Вообще, конечно, отравить тебя интересно было бы. Посмотреть, как ты корчиться будешь, пену пускать, посинеешь весь. Красота! Но я обещала бабушке, что стану хорошей. Поэтому давай, вот, бери орехи. Они нормальные. – И как в подтверждении закинула себе в рот горсть.
Яшка подуспокоился, начал жевать новое угощение. Вдруг Злыдня схватилась за горло, выпучила глаза и захрипела. У Яшки челюсть отвисла, чуть не сел, где стоял. С ужасом посмотрел на орехи в ладони. Хрип Злыдни перешёл в сдавленный хохот:
– Ты бы себя видел! Ааа-ха-ха-а! Умора! – похрюкивала от восторга лесная девица. – Ладно, пошли уже, выведу тебя, раз травить нельзя. – И двинулась по тропинке вихляющей походкой, вырисовывая кончиком хвоста сложные узоры в воздухе.
Яшка покорно поплелся следом. Девица его малость пугала, но в целом нравилась. Хотя юморок у неё был еще тот. Правда, шутила ли она? Об этом Яшка решил не задумываться.
Идя следом за Злыдней, он попробовал поддержать разговор:
– А у меня тоже есть бабушка. Вот как раз ей за лекарством ходил. На обратном пути срезать хотел, чтоб быстрей и вот…
Злыдня заинтересованно обернулась на ходу:
– И что за лекарство, что далеко так ходить надо?
– Дак это, настойка корпун-травы. Редкая, говорят, и чудодейственная.
– Ну-ка, дай гляну.
Злыдня понюхала пузырёк с лекарством, который Яшка бережно нёс в мешочке на шее.
– Ха-а, ну ты простофиля. Обманули тебя. С этого разве что понос случится. Чудодейственный, конечно.
– Как же так-то? – расстроился парнишка. – Что ж делать теперь? Болеет бабушка. А деньги последние отдал за это…
– Ладно уж. Завернем на поляну одну. Есть такая трава в моем бору, – успокоила его Злыдня и свернула на неприметную тропинку.
Яшка поспешил следом. Не сделав десятка шагов, весь в мыслях о оплошке с лекарством, он чуть не уткнулся в слегка притормозившую Злыдню: посреди тропинки валялось огромное дерево, по сторонам все было забито колючим кустарником. Только подумал Яшка, как должно быть неприятно будет сквозь него продираться, Злыдня двинулись дальше –
– Сломайся, – сказала, не сбавляя шаг.
Ствол, лежащий, будто топором гигантским рубануло – только щепа полетела, – освободился путь.
– Че, вот так просто? – удивился Яшка.
– Ты про что? А, это… Ну ты же не напрягаешься, чтобы воздуху вдохнуть. Ну, разве что я бы тебя малость за горло пальчиками прихватил бы так, со вкусом. М-м-м-м… Блин! Этот путь добра такой утомительный!
Немного пропетляв, тропка вывела к болоту. Невдалеке виднелся островок. К нему вели реденькие кочки.
– Тебе туда. Травка такая – с ярко-красными листиками. Не ошибёшься, – махнула рукой Злыдня.
– М-мне? А ты? – испугался Яшка.
– А мне туда нельзя – дядька Болотник запретил.
Что делать, надо добывать лекарство бабушке. Раз уж сам оплошал с покупкой, придётся сейчас с духом собраться: Яшка подтянул штаны и начал примериваться к первому прыжку. Сперва дело пошло неплохо: без проблем преодолел полпути до острова. Приободрился, расслабился. Вышло так, что зря: очередная, на вид большая и очень устойчивая кочка рассыпалась под ногами, и Яшка с ужасом ощутил, как он погружается в жадно расступающуюся грязь. Провалившись по пояс, запаниковал, стал дёргаться и крутится, вопить:
– Злыдня! Где ты?! Помоги, топну я! Но та куда-то запропала: не видать, и отклика нет.
Яшка почувствовал, будто чьи-то руки хватают за лодыжки и неуклонно тянут вниз, в заполненную жижей тьму. Совсем уж было с перепугу разум потеряв, вдруг подумал: «А бабуля-то, как без меня?» Прильнул всем телом к поверхности топи, расслабился как смог и давай её уговаривать:
– Топюшка, милая! Ты уж отпусти меня. На что я тебе? Батюшка Болотник, бабушка у меня болеет, вот и потревожил я тебя: за травкой вот хотел для неё добраться. – А сам потихоньку, упрямо, лёгкими движениями вперёд ползёт.
Отпустила топь: чавкнула напоследок, и отпустила. Поршни, правда, забрала в отдарок, да невелика цена. Добрался Яшка до ближайшей кочки, вылез на неё, отдышался. И уже без приключений до островка допрыгал. За первый куст зашёл, а там полянка. А на ней кто бы вы думали? Злыдня лежит на мягкой травке: нога на ногу, цветочек нюхает. Островок оказался не настоящим: с этой стороны на него просто тропинка из лесу выходила.
– Ты чего так долго?! Я чуть не уснула! – возмутилась, приподнявшись на локте Злыдня, правда, поглядывая с хитринкой. – Вон, трава твоя, собирай. Водой горячей зальешь, день да ночь постоит – отцедишь. И давай бабуле по три глотка утром и вечером, – перешла она тут же на деловой тон.
Яшка вздохнул и пошел молча собирать драгоценное растение. Полный мешочек набил: когда ещё случай представится?
Как управился, дальше его Злыдня повела. Начало смеркаться. Невдалеке раздался волчий вой.
– Ну вот, Одноухий своих на охоту вывел. Кого-то сейчас по косточкам растащат, – с намёком глянула на Яшку лесная девица.
Парнишке стало чутка не по себе. Он стал держаться как можно ближе к своей провожатой и время от времени озираться. Злыдню он, не смотря на её шуточки, бояться уже перестал.