Тропический остров
Шрифт:
Когда ровно в семь Пегги появилась у административного здания, джип уже припарковался. Дверь в здание была закрыта, и Пегги долго раздумывала, стоит ли постучаться. Обычно она входила без разрешения, ей позволяла Сэм. Теперь та, видимо, уже дома, обедает перед телевизором. Пегги попыталась заглянуть в полумрак комнаты сквозь жалюзи. Приемная казалась пустой, но из кабинета пробивался свет. Дрожащей рукой она взялась за ручку и вошла.
Странно и непривычно выглядела контора без Сэм, ставшей такой же неотъемлемой ее частью конторы, как и заваленный всякой всячиной
— Войдите! — тотчас раздался низкий властный голос.
С гулко бьющимся сердцем Пегги остановилась на пороге небольшой, уютной комнаты. Замерла, точно пугливая, настороженная лань, боясь двинуться с места.
На вертящемся стуле лицом к ней сидел Диггори Даррелл. Он держал логарифмическую линейку, закинув длинные ноги на старый обшарпанный стол. Он в упор смотрел на Пегги. В полумраке комнаты, освещаемой настольной лампой, на суровом лице отражались причудливые тени. Его волосы еще не высохли после недавнего душа. В белоснежной шелковой рубашке и брюках цвета жженого сахара он выглядел великолепно.
— Ну, — нетерпеливо проворчал он, — ты что, собираешься простоять так всю ночь?
Щеки Пегги загорелись. Диг молча указал линейкой на стул по другую сторону стола. Напряженной походкой она подошла поближе, чувствуя себя неуверенно под пристальным взглядом синих глаз. Наконец она села, тщательно избегая его взгляда, положила ногу на ногу, но поспешно приняла более достойную позу, испугавшись голых коленок. Определенно он должен слышать стук ее сердца, похожий на удары молота. Бессознательно стремясь снять напряжение, она поднесла к груди изящную обнаженную руку, но, встретившись с взглядом Диггори, уронила ее на колени и крепко вцепилась в другую руку. Диг чуть шевельнулся. Услышав скрип стула, она нервно дернулась и вскрикнула.
— Начинай, — скомандовал он.
— Что? — трепещущим голосом спросила Пегги.
Он нетерпеливо взмахнул линейкой.
— Рассказывай, почему явилась встречать самолет.
Его голос не выражал ни любви, ни ненависти. Нетерпеливая, резкая манера обращения подтверждала худшие опасения Пегги. Значит, он пригласил — точнее, вызвал ее — не для того, чтобы поговорить об их отношениях и неожиданно вторгшейся Лайзе. До чего же она все-таки сентиментальна! Полагала, он объяснится в любви, а Диггори интересовали чисто деловые отношения. Ведь в конце концов он босс и должен знать, что происходит в его хозяйстве.
— Да не молчи же! — с раздражением сказал Диг.
— Молодежь очень беспокоится, — выпалила Пегги.
Губы Дига скривила саркастическая улыбка.
— И старики тоже.
Бледные щеки Пегги порозовели, она нервно облизнула губы.
— Я… я хотела бы помочь.
— И какие у тебя предложения? — с готовностью отозвался он, в то же время беззастенчиво раздевая ее глазами.
— Развлечения, игры! — выкрикнула она, густо зардевшись.
Черные брови Дига удивленно взметнулись.
— Игры? Звучит прямо по-домашнему.
Ее
— Почему ты разговариваешь со мной в таком тоне?! — отчаянно воскликнула Пегги и, приглушенно рыдая, бросилась к двери.
— Остановись! — взревел Диг, сбрасывая ноги со стола. — Немедленно вернись! Я желаю выслушать тебя до конца!
Пегги глубоко вздохнула, но это не помогло ей ни успокоиться, ни унять дергающуюся боль в груди. Собрав остатки гордости, она присела на краешек стула.
— Я… я полагаю, ребята скучают по семьям… по друзьям, — тихо и сдержанно начала она. — Тоскуют… нервничают.
— Они досаждают тебе? Причиняют неудобства? — нахмурился он.
— Ну да… то есть нет, разве что чуть-чуть.
— А конкретно? — сердито сверкнул глазами Диггори.
Пегги устало отвела глаза. Зачем биться головой об стену? Она желала помочь строителям, а Диг явно не владел ситуацией и не хотел вникать в обстановку.
— Понимаешь, они молодые, энергичные, их нужно чем-то занять по вечерам и выходным дням. Они же маются от скуки! — Пегги говорила быстро, скороговоркой, чтобы передать суть дела, прежде чем покинет лагерь, остров, работу. Покинет его! — Мне кажется, что, если не принять мер, начнутся ссоры, драки… ребята бросят стройку… сбегут на материк, — грустно заключила она.
— Понимаю. — Диггори задумчиво откинулся на спинку стула, поигрывая линейкой. Потом внимательно посмотрел на Пегги темно-синими глазами. Проблема явно заинтересовала его. — И какие же игры ты предлагаешь?
— По выходным крикет, мини-футбол, волейбол… Можно разбить площадки на пляже. И пусть молодежь шумит, бегает, кричит, давая выход энергии. Разве я не права?
Он одобрительно кивнул.
— Так, а вечерами, в будние дни?
— Может… лото, монополия, скрэбл…
— Лото? — В глазах Диггори заиграли смешинки.
Пегги кивнула. Он благодушно хмыкнул, и она почувствовала, что из глубин отчаяния поднимается к головокружительным вершинам неудержимой радости. Все будет хорошо! Ему понравился план, он одобрил ее предложения. Пегги едва удерживалась, чтобы не вскочить со стула, обнять его, сказать, как сильно любит его, как он ей нужен…
— А еще я мечтаю поставить одноактные пьесы, — воодушевляясь, продолжила она, с обожанием глядя на Диггори сияющими глазами.
— Ба! И пьесы! Святые небеса! — Он опять одобрительно покачал головой.
Сердце Пегги запело. От счастья заблестели ее зеленые глаза. Она подалась вперед и положила руки на стол. По плечам рассыпались пышные волосы цвета темного золота.
— Значит, одобряешь? — самозабвенно проговорила Пегги. — Да?
— Конечно. Идеи замечательные и стоят того, чтобы их воплотить. — Диг смотрел ей прямо в глаза. — Ты инициативная. Такое качество я высоко ценю в окружающих. К сожалению, в последнее время мне попадаются пассивные люди.
Пегги очень гордилась собой. Он тоже положил руки на стол. Ей безумно хотелось дотронуться, до них, прижать к своим щекам и губам.