Тропинка к счастью

Монт Бетти

— Вот и хорошо.

— А что хорошего?

— Так я тебе сразу все и сказал!

Линда рассмеялась. Ему так нравилось, когда она смеялась.

— Милая…

— Да, дорогой?

Но он не сказал того, что собирался. Он давно хотел поговорить с ней о Марго. Рассказать, какие у него возникли сложности с дочерью, и объяснить, что для него важно ее понимание. Марго — его первенец, он горячо любит дочь и не хочет, чтобы та чувствовала себя несчастной. И еще он мог сказать Линде о том, что любит и ее, Линду, и если она

не отвечает ему взаимностью, то он не может принести в жертву свою дочь.

В общем, в голове его сложилось своеобразное признание в любви, но он не спешил открыться.

Ну и задала ты мне хлопот, Линда, хотел сказать он. Сознайся, что ты со мной не только из-за любовных утех. Скажи, что я нужен тебе так же, как ты мне. Тогда я буду знать, что делать.

Но он ничего не сказал. Слишком рано, он еще не уверен до конца в глубине своих чувств. Да и она, скорее всего, не разобралась; кроме того, он боялся, очень боялся узнать, что он ей не очень-то и нужен. А если нужен? Что тогда делать с Марго? Впрочем, его дочь — это его проблема, у Линды свои заботы, и не надо осложнять ей жизнь и посвящать в семейные дела. Особенно сейчас, когда все только начинается.

— Так что ты хотел сказать? — обратилась к нему Линда.

Майкл постарался улыбнуться.

— Да так… Мне тоже не хочется уходить. Но ты же знаешь, что надо.

Она понимающе кивнула. Заставила себя не думать о том, чего же он ей опять не сказал. Никаких слов о любви… Никаких обещаний…

13

В воскресенье Майкл привел Фэй к Линде, но сам не остался, он должен был отработать у брата то время, что провел с любимой. Поэтому, приведя девочку к ней, он сразу отправился на стройку.

Уходя из дома, он сообщил Марго, что едет к миссис Форд, сказал это как бы невзначай, избегая смотреть на дочь. Марго, естественно, вспыхнула и сразу же отправилась к себе. Поведение строптивой девчонки уже начинало действовать ему на нервы, но он старался не сорваться. Что поделать, у девочки нелегкий характер и к тому же переходный возраст. Необходимо помнить, что у нее нет матери и некому дать ей совет. Вот только кто подумает о нем?

Он прекрасно понимал, что его дочь находится под сильным влиянием тетки, вот и сейчас, когда она узнала о его планах, наверняка понеслась той звонить. Но и здесь он пока ничего не может поделать.

Линда выглядела такой привлекательной, что он едва удержался, чтобы не обнять ее, но постарался взять себя в руки. Поговорили, что называется, ни о чем, избегая подолгу смотреть друг на друга, и Майкл быстро откланялся. Это стоило ему немалых сил, так он хотел остаться! Ну, уж он получит у брата выходной в следующую субботу и проведет весь день с Линдой. Лучше им встречаться днем, не надо беспокоиться о детях. Они привыкли к его отсутствию, и он может быть с Линдой столько, сколько захочет. Интересно,

догадывается ли она, как отчаянно он хочет заняться с ней любовью… даже планирует их будущую встречу на неделю вперед. Майкл улыбнулся. Надо будет как-нибудь рассказать ей и посмотреть, как она покраснеет.

Майкл ехал по городу по направлению к стройке и, улыбаясь, думал о предстоящем дне. Внезапно на память пришла Марго, и улыбаться сразу расхотелось. И еще одна мысль беспокоила его — хоть бы Фэй не рассказала Линде о домашних ссорах и сценах, которые постоянно закатывает ее сестричка. В общем-то, вряд ли Фэй сделает это, девочка всегда очень осторожно относится к чувствам других, старается никого не задевать. И вообще она не склонна болтать о том, что происходит дома. Но все же, наверное, надо было предупредить ее, ведь что-то может невольно сорваться с языка…

На стройке выяснилось, что ему там особенно и делать нечего. У Пэтрика изменились планы, и к работе приступила совсем другая бригада, поэтому Майкл освободился довольно рано.

Он поехал в «Мэйфэйр», собираясь продлить визит Фэй, а самому немного посидеть с Линдой. Но из его затеи ничего не получилось. Оказалось, что у девочки поднялась температура, и ему пришлось забрать ребенка домой.

— Как ты себя чувствуешь, малышка? — спросил он по дороге, так как девочка выглядела очень несчастной.

Та тяжело вздохнула.

— Не волнуйся, я помню, — сказала она.

— Что помнишь?

— Что в грузовике нельзя, чтоб стошнило.

Дома он уложил Фэй в постель и сидел с ней весь вечер и всю ночь. Ночью было особенно тяжело — девочку тошнило, и она с трудом переносила высокую температуру. Майкл метался из детской в ванную, менял простыни, пижамки.

Марго не обращала никакого внимания на весь этот переполох, она лежала и тяжко вздыхала. Отец наконец не выдержал.

— Ну погоди у меня! — обратился он к дочери. — Твоя маленькая сестричка больна, а ты так ведешь себя. Ты можешь сердиться на меня, но сестра-то тут при чем? — Никакой реакции. — Ты слышишь меня, Марго?

— Да, папа. Я просто стараюсь заснуть.

— Ах, ты желаешь уснуть? Ладно, сейчас ты узнаешь, что и у меня терпение может лопнуть!

— Давай-давай, ворчи и ругайся. Мне все равно.

— Марго, мы уже с тобой не раз…

Но ему пришлось замолчать, потому что Фэй потянула его за рукав.

— Что, опять? — спросил он.

— Да. Мне плохо.

У Фэй и с утра была температура. Она лежала с горящими щеками, ослабевшая и измученная. Марго молча ходила мимо.

— Я собираюсь серьезно поговорить с тобой, — обратился к ней Майкл довольно жестко. — Придешь ко мне на стройку после уроков.

Та удивленно вскинула брови.

— Нам не о чем говорить, папа.

— Я сказал, что я хочу поговорить с тобой. Твое дело — прийти.