Тропою артефактов

Тихая Лия

– Решил предложить вашей сестре навестить психолога. Столкновение с преступником может сказаться на её психике, – поспешно пояснил Колин.

– Очень приятно, что вы так заботитесь о подчинённых, но Ле… Кира сейчас спит, – я мило улыбнулась, надеясь, что капитан не заметил моей ошибки. Ну, оговорилась. С кем не бывает, верно?

– Прошу прощения, я не хотел вас беспокоить, – неловко произнёс капитан. – И всё же, когда она проснётся, я бы рекомендовал заглянуть к психологу.

– Я обязательно ей передам, – заверила я его со всей серьёзностью.

– Что

ж, тогда я пойду. У меня ещё есть дела, – Колин вздохнул так, словно ему предстояло что-то неприятное, и я решила его поддержать.

– Не стоит грустить. Уверена, что у вас всё получится, – вдохновлённая своей идеей и тем, как хорошо это звучало в моей голове, я ожидала от своего собеседника несколько иной реакции.

Колин рассмеялся с каким-то облегчением, словно именно этих слов ему и не хватало. И, несмотря на то, что мне было немного стыдно, я была рада, что смогла его немного успокоить.

– По мне так видно, что мне это не в радость? – от его улыбки моё сердце остановилось.

– Скорее слышно по вашему вздоху, – улыбнулась я в ответ.

– Просто надо доложить начальству о происшествии, а это значит получить нагоняй: не уследил, не перепроверил, – парень снова вздохнул.

– Уверена, что всё пройдёт хорошо. Вы выглядите как человек ответственный и убедительный, – серьёзно и вполне искренне заверила я его.

– К сожалению, на генерала я произвожу совершенно противоположное впечатление, – грустно усмехнулся капитан. – Но ваши слова действительно меня поддержали, спасибо.

Я уже собиралась сказать, что не сделала ничего такого, и вообще говорила это не ради благодарности, а потому что на самом деле так считаю, но слова застряли в горле, когда Колин взял мою ладонь в свою и коснулся костяшек в коротком, но нежном поцелуе.

– Что ж, мне пора. Будьте бдительны, у этого человека могли быть сообщники, – тон разговора мгновенно сменился на серьёзный, застав меня врасплох.

– Вы его допросили? – мой голос прозвучал взволнованно, но капитан, похоже, списал это на волнение за собственную безопасность.

– Нет, – Колин тут же помрачнел. – Оказавшись в камере, он принял какой-то препарат и скончался.

– О, господи, – я прижала руки к груди, чувствуя, как испуганной пташкой колотится внутри сердце.

– Не переживайте, я усилю охрану, поставлю кого-нибудь присматривать за вами. Я не позволю ничему с вами случиться, – капитан был хмур и суров.

– Я вам доверяю, – я неловко коснулась его руки и заглянула в глаза. – Вы отличный командир, вы справитесь.

– А вы очень ко мне добры, – уголки его губ дрогнули в подобии улыбки. Он едва ощутимо сжал мои пальцы и неохотно сделал шаг назад. – Мне действительно пора. До свидания.

– До свидания. Удачи вам, – смущённо пробормотала я, снова вспоминая тепло его губ, прикоснувшихся к моей руке.

Колин

Вообще, перед разговором с генералом мне стоило бы заглянуть в каюту и привести себя в порядок, но времени не было, поэтому я просто пригладил волосы

и решительно вошёл в зал, в котором уже началось общее собрание. Конечно, капитаны других кораблей, тоже отправившихся исполнять свою миссию, присутствовали дистанционно, как и верховное командование.

– Прошу прощения, возникли неотложные дела, – стараясь звучать уверенно и спокойно, произнес я.

– Мы понимаем и принимаем ваши извинения, – улыбнулась майор так мягко, как умеет только она.

Для меня всегда было загадкой, как мама умудрилась не сломаться, не зачерстветь на военной службе. Конечно, она оставалась довольно строгой и даже требовательной, но это ни в какое сравнение не шло с характером её отца.

– Вам велено было закончить все дела до установленного времени, – холодный голос генерала застиг меня, когда я уже опустился на стул. Мама, услышав это, с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза.

– Ещё раз прошу меня простить, – стараясь не показывать, что задет его выговором у всех на глазах, извинился я.

– Вы выглядите неподобающим образом, капитан, – продолжал позорить меня дед.

Иногда мне казалось, что все присутствующие на подобных собраниях наслаждаются нашими извечными семейными разборками. Это было для них своеобразным развлечением, отдушиной, и давало понять, что это не они ужасно справляются с работой, а генерал не щадит даже собственного внука.

– Что с вашей формой? Орёл – это священный символ. Так почему орёл на вашем мундире в таком состоянии? – продолжал выговаривать мне дед.

– Генерал, попрошу вас вернуться к теме нашего собрания. У нас не так много времени. Если у вас будет желание, то вы сможете высказать всё капитану наедине, – прервала его мама.

Генерал недовольно зыркнул на меня, но всё же был вынужден согласиться с матерью: ему нужно было выслушать ещё кучу докладов, так что пришлось пока забыть про мой неподобающий внешний вид. Но я уверен, ждёт меня долгая и нудная нравоучительная лекция, если мама не вмешается. Так ещё и за недавнее происшествие прилетит, но это уже за дело. Мне действительно стоило отнестись к своим обязанностям серьёзнее. И я бы отнёсся! Я бы сам прямо сейчас всё излазил, каждого бы проверил, но нет! Нужно сидеть и выслушивать рассказы о чужих достижениях. Как будто мне заняться нечем.

– Ну-ка выпрямиться! – гаркнул дед, и все, кто в этот момент были на связи, резко вытянулись в струнку.

Я последовал их примеру, и только мама продолжила сидеть, откинувшись на спинку мягкого кресла, но её вряд ли стали бы осуждать. В конце концов, порядком округлившийся живот был достаточной причиной для маленьких поблажек.

Появления моей маленькой сестрёнки с нетерпением ждала вся семья. Даже дедушка, который всегда плохо относился к отцу, считая, что художник – бесполезная профессия для общества. Но, видимо, в нём взыграла ностальгия, когда он вспомнил, как ухаживал за дочкой, когда та была ещё совсем маленькой, потому что в обустройстве детской он принимал активное участие.