Тропою Верности и Веры. Акт 3
Шрифт:
Женщина, которую ее мучитель называл паладином, молчала. Ее голова была низко опущена.
— Ты здесь уже шесть лет, как и все вы, упрямцы, — между тем продолжал обитатель Кураста, внимательно вглядываясь в выражение ее лица, которое она пыталась прятать. — Все еще ждете этого избавителя, порождение глупых баек рехнувшегося прорицателя? Когда же он придет? Признаться, даже я немного подустал. Ты знаешь, что нравишься мне, так к чему это упрямство? Признай за нашим новым хозяином, и ты увидишь настоящий свет.
— Я… и так вижу Свет. Он… внутри меня. А ты… тебя поработила тьма, мой брат. Свет, который видишь ты — отблески… адского
— За наше избавление? — выделив слово «наше» захохотал палач. Не прекращая мять ее грудей, он приблизил лицо к лицу светловолосой паладина. — Лучше молись за себя, святоша! Когда прикажет хозяин, все паладины умрут паладинами, но не ты!
Его пальцы стиснулись на горле Ирианы. Девушка задергалась, молча, с безнадежным отчаянием. Но в тот миг, когда торчавшему под люком Искандеру показалось, что он услышал достаточно, палач вдруг резко отпустил свою жертву и выпрямился.
— Благодари повелителя за то, что он велел не касаться вашей святости, — глумливо, но с изрядной долей едва сдерживаемой ярости бросил он напоследок. — Иначе ты давно была бы подстилкой в моем доме!
Глухо хлопнула опускаемая решетка. Послышались частые удалявшиеся шаги. Ириана опустила голову на грудь, сотрясаясь в беззвучном плаче.
— Утешься, сестра. Час нашего триумфа близок, как никогда.
Собравшийся было покинуть свое убежище, Искандер взглянул в сторону нового голоса, и увидел его обладателя. За соседней решеткой, каких было много по обеим сторонам от тюремного коридора, сидел белоголовый тощий старик с нечесаной, длинной и такой же белой бородой. Чуть поодаль, за другой решеткой, угадывалась еще чья-то фигура.
— Я устала ждать, господин.
Хотя девушка, казалось, плакала, голос ее звучал на удивление ровно и спокойно. Ириана не поднимала головы.
— Я устала. Моя вера не крепка — ее нет совсем. Она вышла в муках этих ужасных лет, господин. Я… я пришла на праздник посвящения всего через год после того, как была посвящена сама. Не так я представляла себе мою службу Свету! Я больше не верю, и волю мою держит не вера, а упрямство, простое упрямство, господин! Где твой обещанный Избранник? Где наш избавитель??
Теперь она почти кричала, захлебываясь слезами. Тем страннее прозвучал для нее ответ:
— Обернись, он за твоей спиной.
Ириана подавилась криком. Обернувшись, насколько позволял ей ошейник, она огромными, широко раскрытыми глазами наблюдала исход из люка для нечистот смуглокожего молодого воина, лицо и волосы которого покрывали зловонная ряска и мусор, но отталкивающий грязь доспех был чист, как всегда, и даже здесь, в темнице, едва не слепил своим зеркальным блеском. В единый миг он показался всем, кто мог его видеть, посланником самого Света, и лишь позже девушка и старик узрели, что перед ними смертный. Невидимый доселе для паладина юноша в соседней со стариком клетке также приник к прутьям, жадным взглядом впиваясь в оружие Искандера. Тело этого пленника было так же истощено и истерзано, как и плоть Ирианы. Что, во имя неба, за узники находятся в этой темнице?
Искандер вытащил из ножен свой меч, полученный еще на посвящении, и, размахнувшись, ударил по цепям девушки. Старое железо распалось, освободив её руки. Пока он возился с ошейником, старик в соседней клетке успел подняться на ноги и величаво выпрямиться, ожидая, когда явившийся из ниоткуда воин будет говорить.
— Я
— Я Искандер из Лут Голейна, — справившись, наконец, с ошейником, воин Света взглянул через решетку в лицо старика, и тут же опустился на колено, переменившись в лице.
— Советник Халим…
Старик принял поклон, но, когда Искандер поднялся, сделал нетерпеливый жест рукой.
— Я вспомнил тебя Искандер, сын великого визиря. Вижу, у тебя множество вопросов. Ответы ты узнаешь после. Поторопись, и освободи заключенных здесь воинов Церкви, ибо час великого испытания для всех нас близок как никогда, а ты уже почти опоздал.
Глава 21
— Этот святоша порядочный чистюля, — ворчливо прохрипел человековолк, елозя носом по траве. Было видно, что Искандер стремился оставлять как можно следов, и ему это почти удалось. Если бы не нюх, даже хорошо читавший следы друид вряд ли углядел бы место, где Искандер сошел с вымощенной камнем дороги и отправился через лес.
— Это не он чистюля, — как всегда мрачно объяснил некромант, нервно оглядываясь на оставляемую ими дорогу по мере того, как они углублялись в джунгли. — Это его доспех. Почти не оставляет следов хозяина на чем бы то ни было. А сам воин Церкви воняет так же, как и простой смертный, стоит ему только вылезти из лат.
— А может, сделаем все проще? Красавица, как там твое магическое чутье?
Саида помотала головой.
— Оно действует только на очень сильный… сильное… не знаю как объяснить. На сильный источник…
— Того, что ты ищешь? — подсказала мрачная, куда мрачнее некроманта, амазонка.
Саида закивала, с благодарностью взглянув на старшую подругу. Оборотень хмыкнул и снова уткнулся носом в следы паладина. Дело у него начинало идти на лад, но отвлекаться было чревато. В любой миг он мог потерять след зачарованных сапог.
Через несколько часов, изодранные колючими растениями и злые, они выбрались на тот самый пригорок, с которого открывался прекрасный вид на город. Как и ранее Искандер, люди замерли, не в силах оторвать глаз от прекрасного Кураста, раскинувшегося перед ними. Прошло несколько мгновений, прежде чем проводница простерла руку в сторону северо-восточной части города.
— Бегут, — непонятно бросила она. Однако, мигом позже, это увидели и остальные.
Жители Кураста, по мере того, как узнавали, видимо, какую-то важную новость, как один разворачивались и бежали все в одну сторону — на северо-восток, на ходу доставая оружие. Бывший самым остроглазым в отряде — Зандер, сощурился, вглядываясь вдаль. Постепенно его полуколдовскому взору открылась картина: с полтора десятка полуголых, вооруженных чем попало маленьких фигурок не отбивались — нет, с необъяснимым бешенством нападали на подбегавших с разных сторон вооруженных горожан. И, это казалось невероятным, но ярость и воинское искусство полуголых, истерзанных людей оказывались куда сильнее оружия жителей Кураста. Быстро и безжалостно пробиваясь сквозь заслоны последних, нападавшие добрались до невысокого дома в западной части города. Несколькими мгновениями позже оттуда высыпала еще одна группа людей и присоединилась к нападавшим. Теперь объединенными усилиями эти две группы пробивались к центру города. Сейчас они были гораздо ближе к холму, и видеть их мог не только Зандер.