Трой. Большая охота
Шрифт:
Вообще, если бы Мак Грейн не знал общего положения дел в Хротцбере (да, впрочем, и во всём мире), он бы уже предположил, что Рудольф готовит своеобразную ловушку — вот такое приглашение двух главных врагов своей корпорации — более чем удобный случай, чтобы устранить обоих. Но ведь Рудольф же, хоть и является главой «Скинни», самой фанатичной корпорации в мире, всё же должен понимать, что такое чревато настоящей войной — а это ни ему, ни его руководству, ни всем остальным не нужно. Тогда чего же хочет добиться наш новый самовлюблённый блондин-фюрер?
Примирение.
Элиот отпил из кубка, стоящего у него под рукой, и глянул в окно. По ночным улицам нещадно тарабанил дождь, растворяя неоновые реки в лужах на асфальте. Редкие прохожие под зонтами скорей спешили укрыться от беспощадной стихии, смешно прикрываясь зонтами (как будто те могли защитить их от проливного дождя).
В общем, царила обычная для Хротцбера погода.
«Что ж, ладно, Рудольф! — подумал Мак Грейн. — Я приму твоё приглашение! Нас, вампиров, нечасто приглашают неверные на чашечку кофе, так что мне было бы глупо отказываться от такого шанса, выпавшего в этот раз. К тому же безумно интересно… Что же ты там такого уготовил для нас с Французом?..»
И глаза Мак Грейна засияли нехорошим пламенем в окружавшей его темноте…
Дождь отчаянно колотил по ночным улицам Хротцбера. Внизу, на самой земле, среди луж, в которых отражались неоновые огни большого города, сидел человек. Левой рукой он держал бутылку пива «Актонис» — самого дешёвого, самого гадкого пива во всём Хротцбере, при виде которого уважающие себя люди просто плевались. Правая же рука человека была протянута вперёд, ожидая милостыни от пробегавших мимо прохожих под мелким вечерним дождём.
Одет этот человек был, по сути, в сплошное рваньё. Некогда бывшими белыми, просто белоснежными, брюки теперь приобрели совершенно другой окрас — после того, как они за месяцы беспризорности хозяина вымазались в придорожную грязь, глину и даже экскременты, от былой белизны не осталось и следа. Рубахе же повезло чуть больше — по ней хотя бы можно было догадаться, что некогда она была белой.
Лицо человека, просившего милостыню на дождливых улицах Хротцбера, укрывала старая чёрная борода, в которой волосы уже изрядно сбились в колтуны. Умывался этот человек лишь каплями бесконечных дождей, льющихся с небес, что можно было прекрасно понять без слов.
Сегодня нищему, пытающемуся выпросить милостыню, явно не повезло. Фирменный Хротцберский дождь лил сегодня с самого утра, просто не переставая. Прохожих на улицах почти не было; да и те, кто проходил мимо бездомного, едва ли спешили расставаться с мелочью, чтобы тому перепало на дешёвое пиво.
—
И он, открыв люк, медленно пополз в канализацию.
В этом избитом жизнью, опустившимся человеке, заросшим волосами и грязью, едва ли можно было узнать Найтона Дриксона — сына погибшего официального представителя корпорации «Майтвилл», который некогда был буквально в шаге от того, чтобы самому занять этот пост…
Глава 2
Глава 2
В огромном кабинете с трёхметровым окном, по которому безостановочно тараторил неизменный Хротцберский дождь, с огромной свастикой, висящей на противоположной окну стене, располагались три человека (ну… один из них, если точнее, был совсем не человек). И от этих троих, всего троих мужчин, зависела вся судьба Хротцбера. Ибо это были официальные представители корпораций в этом городе, ни как иначе.
В самом тёмном, самом отдалённом углу водил своими хищными крысиными глазами Элиот Мак Грейн. Вампир специально забился туда, где свет (ненавистный им, всепроникающий свет!) не мог бы опалить его серую, могильного цвета, кожу. И, даже несмотря, что за окном был уже глубокий вечер, а небо Хротцбера покрывали свинцовые, рыдающие проливным дождём тучи, Мак Грейн стремился укрыться как можно дальше от возможного источника света. Ведь он — вампир, и этим всё сказано!
В противоположном к Элиоту углу сам Француз вальяжно развалился на своём кресле, выставляя своё непомерное пузо, покрытое неизменной белой майкой, на всеобщее обозрение. Официальный представитель корпорации «Техно» со снисходительной улыбкой оглядывал своих коллег, находящихся напротив него. Ему уже было безумно интересно узнать, зачем же это его и Мак Грейна призвал сюда новый фюрер? Прошло уже пятнадцать минут, а Француза до сих пор не сожрали живьём отморозки Рудольфа — к чему же тогда всё это приведёт?
Сам же хозяин этого кабинета со спокойной, самовлюблённой улыбкой стоял по центру комнаты, обводя взглядом своих, с позволения сказать, гостей. Светлые волосы Рудольфа были безукоризненно причёсаны; чёрный костюм с красным галстуком производили именно то впечатление, которого молодой фюрер и добивался.
— Итак, уважаемые господа! — проговорил Рудольф, обводя взглядом вампира и толстяка. — Я собрал вас здесь с одной повесткой: наши отношения стали напряжены до предела! Мы постоянно вступаем в конфликты друг с другом, ссоримся на пустом месте, а в итоге… В итоге гибнут люди. Погибают вампиры. Ломаются дорогостоящие роботы. И я хотел бы в связи с этим…
— Это после того, как Француз убил твоего предшественника, ты с ним решил так заговорить? — ехидно прокаркал Мак Грейн из своего угла, кутаясь в плащ. — Не похоже на истинного арийца, скажу я тебе!
Рудольф со спокойным взглядом снёс нанесённое ему только что оскорбление. Одна его фраза, один щелчок пальцем мог привести к тому, чтобы этот ничтожный кровосос к утру висел бы на воротах его обители с осиновым колом в сердце, но молодой фюрер прекрасно понимал, что это кончится всеобщей, бесконтрольной войной.