Троя. Повелитель Серебряного лука
Шрифт:
– Не дразни меня. Это не очень разумно с твоей стороны.
– Зачем мне тебе дразнить? – удивился Геликаон. – Все благоразумные люди – мои друзья, потому что я не ищу врагов. Я – торговец, а не грабитель.
Аргуриос внимательно посмотрел на него.
– Ты – человек, который заслужил ненависть всего микенского народа. Ты должен понимать, что, когда им сообщат о твоей смерти, они очень обрадуются.
– Я не сомневаюсь в этом, – ответил юноша, затем остановился и повернулся к воину. – В Микенах всегда радуются, когда кто-то страдает или лишается своей собственности. Вы – люди, которые процветают благодаря
Аргуриос схватился за рукоятку меча. На секунду Гелика-ону показалось, что он собирается бросить ему вызов. Когда микенский воин заговорил, его голос дрожал от сдерживаемого гнева.
– Закон дороги запрещает мне ответить на это оскорбление. Повтори то же самое на берегу, и я убью тебя. С этими словами Аргуриос отвернулся.
Зидантос подошел к Счастливчику.
– Какую веселую компанию ты выбрал для нас, – заметил он.
– Я не выбирал их, Вол. Одиссей предложил, чтобы мы взяли их с собой.
– Зачем?
– Возможно, потому что где-то впереди на дороге нас ждут микенские убийцы, жаждущие моей крови.
– Это замечательно, – пробормотал Зидантос. – Мы идем навстречу убийцам, поэтому Одиссей просит нас взять с собой для них подкрепление. Давай вернемся на берег. Возьмем с собой еще людей.
– Знаешь, Вол, иногда ты ведешь себя, как микенцы. Тебя не интересуют другие народы. Нет, мы не вернемся на берег. Мы пойдем дальше и посмотрим, что будет.
– Здесь не подходящее место для поединка, – заметил Зидантос. – Один неверный шаг – и человек упадет. А путь вниз очень долгий.
Геликаон ничего не ответил. Прибавив шагу, он старался держаться поближе к микенцам. Тропа поворачивала налево. На вершине холма, как хорошо было известно Счастливчику, она расширяется. Там было несколько пещер, где могли спрятаться вооруженные люди.
– Скоро? – прошептал Зидантос.
– Думаю, на вершине. Не нападай на них, Вол. Подожди и посмотри, что произойдет.
Стараясь не отставать от микенских воинов, они поднимались по ступенькам. Аргуриос добрался до вершины и внезапно остановился. Геликаон подошел к нему. Перед ними стояли шесть воинов – все были в кожаных доспехах и с короткими мечами на поясе. Они не нападали, и, казалось, стояли в замешательстве. Один из воинов посмотрел на Аргуриоса.
– Отойди в сторону, брат, потому что у нас дело не к тебе.
– Я бы с радостью это сделал, идиот! – огрызнулся Аргу-риос. – Но ты знаешь закон дороги. Если ты идешь одной дорогой с другими путешественниками, то обязан встретиться с опасностью вместе с ними.
– Это микенский закон для микенских путешественников, – возразил мужчина.
– Я путешествую в компании Геликаона, – ответил Аргу-риос. – Я презираю его так же, как и ты, но, если ты нападешь на него, я буду обязан по закону сражаться рядом с ним. Ты знаешь меня, на что я способен. Вы все умрете.
– У нас нет выбора, – сказал микенец. – Это дело чести.
Аргуриос вытащил меч из ножен.
– Тогда умри, человек чести, – воскликнул он.
– Подожди! – остановил его Геликаон, выходя вперед. – Я не хочу проливать здесь кровь, но если бой необходим, пусть это будет один поединок. – Он указал на воина, стоящего перед Аргуриосом. – Ты и я, микенец. Или ты можешь выбрать любого из своих товарищей.
– Я буду сражаться с тобой, подлец! – закричал воин.
Геликаон
– Все кончено? – спросил он.
– Да, – ответил воин с ненавистью в глазах. Геликаон отступил и повернулся к другим микенцам.
– Вы слышали его, – сказал Счастливчик, вложив меч в ножны. – Все кончено.
Какое-то движение слева заставило его резко повернуться. Воин, которого он оставил лежать на спине, вскочил на ноги и бросился на него с мечом в руках. У Геликаона не было времени доставать свое оружие. Тогда Аргуриос прыгнул между ними, его меч разрезал горло микенца. Воин упал на спину с гортанным криком, кровь фонтаном брызнула из его открытой вены. Когда тело умирающего забилось в агонии, Геликаон повернулся к оставшимся пяти воинам.
– Возвращайтесь на корабль, – приказал он им. – Здесь вас ждет только смерть, нет никакой надежды на победу.
Воины стояли неподвижно, и Геликаон увидел, что они готовятся к атаке. Тогда заговорил Аргуриос:
– Вложите мечи в ножны! Тяжелый груз ляжет на мое сердце, если мне придется убить еще одного микенца. И унесите это вероломное создание с собой, – сказал он, показывая на труп.
Геликаон заметил, что убийцы успокоились. Они вложили свои мечи, вышли вперед и, подняв труп, направились вниз по ступенькам. Аргуриос, смирив свой гнев, налетел на Ге-ликаона.
– Ты знал, что они будут здесь? Поэтому ты пригласил меня, троянец?
– Во-первых, Аргуриос, я – дарданец. Ты как посол на восточное побережье Зеленого моря должен понимать, что не все, кто живет в этих землях, троянцы. Здесь есть мэонийцы, ликийцы, карийцы, фракийцы. И много других народов. Во-вторых, разве я бы отправился этой дорогой с двумя микенскими воинами, если бы знал, что еще шестеро поджидают меня здесь, чтобы убить?
Аргуриос пристально посмотрел на него.
– Нет, вряд ли, – согласился он. – Микенец взглянул в глаза Геликаона. – Тебе дважды повезло сегодня. Такая удача не продлится долго.
Противоречие состояло в том, что Кайгона, несмотря на его худое телосложение, называли Толстым царем. Сегодня он был одет в простую тунику, ел без аппетита, внимательно наблюдая за своими гостями. Два посла из Египта почти ничего не пробовали и тихо переговаривались. Купец из Мэонии ел за троих так, словно перед этим голодал несколько недель: он жадно забрасывал в свой огромный рот пищу, пачкая свои несколько подбородков мясной подливкой. Ге-ликаон, дарданский царевич, молча сидел рядом с бородатым Зидантосом. Двое микенских воинов, которые пришли вместе с ними, угощались говядиной, игнорируя предложенные деликатесы: мясо в медовом соусе, перченые овечьи глаза, сушеные почки, маринованные в вине. Геликаон тоже ел немного и был погружен в свои мысли.