Тройка без тройки

Другов Вс.

— Все же скажите, что у вас произошло с книгой? — снова допытывается Таня.

Вася решительно идет к бочке, достает из-за нее грязную до неузнаваемости книгу и протягивает ее Пете:

— Все равно, пускай смотрят. Рано или поздно — показывать надо.

Петя тут же передает книгу Тане.

— Это твоя книга, Таня. Бывшая книга.

Глаза Наташи расширяются, кажется, она сейчас наговорит массу всяких неприятных слов. Но любопытство берет верх над всеми чувствами, и она только спрашивает:

— Как же это

вы ее так? Это же надо умудриться!

Таня внешне спокойна. Очень осторожно, чтобы не запачкаться, она начинает перелистывать страницы. Ужас! Ужас! Каких только нет на них узоров! Титульный лист — сплошные черные змейки… На странице, где помещен рисунок корабля, идущего по волнам, тушь превратила паруса, фок и бизань в траурные тряпки… Еще на одной странице клякса разбрызгалась наподобие Большой и Малой Медведиц. И чем дальше Таня листает, тем больше хмурится ее лоб. Наконец, она захлопывает книгу и совсем тихо спрашивает:

— Что же это наделали, мальчики?

Петя смотрит в землю, Вася и Коля отворачиваются.

— Что же это вы наделали, мальчики? — повторяет вопрос подруги Наташа. — Хотя бы не молчали, а сказали нам, что вы наделали?

— Футбол, — выдавливает из себя Петя и снова замолкает. Теперь из него уже не выжмешь ни слова.

На помощь приходит Вася.

— В общем, короче говоря, одним словом, футбол. Я ударил мячом в сумки, баночка с тушью — на куски, книги — нет!

— Удар был хороший. Классический, — желая оправдать друга, говорит Коля.

Проходит одна секунда молчания, другая, третья… Чтобы как-нибудь разрядить гнетущую обстановку, Виктор нарочито громко обращается к Володе:

— У тебя вчера замечательно получилось с Маришкой. Когда ты успел так научить ее?

Володя ухмыляется.

— Ты об этом Васе скажи. А то он ничему никогда не верит.

— И я тоже не поверил бы, если бы не видел сам. Как же ты ее научил этому?

— Очень просто. Прежде всего расколол сахар на мелкие кусочки. Потом положил их в карман. Потом стал учить. Маришка уже давно умела откликаться на слово «голос». А я сначала отбросил букву «эс» и стал кричать: «Голо!» Смотрю — лает. Я ей — сахар. Потом отбросил еще «о» и стал кричать «Гол!» Лает, я ей опять — сахар. Так и пошло: я ей говорю: «Гол!», — она лает, — я ей сахар бросаю…

— Что же мне делать? — спрашивает после паузы Таня, и голос ее слегка дрожит. — Как я покажусь на глаза Людмиле Александровне?

— Мы сами об этом уже думали, — сочувственно произносит Коля.

— Мы искали… Где только не искали… Нигде нет… — совсем удрученный говорит Петя.

— И что же, всюду, всюду искали? — уже пытается как-то выручить натворивших столько бед и сейчас сидящих с понурым видом мальчиков Наташа. — Наверное, облазили весь город?

— Тебе сказали — нигде нет, — коротко отрезает Вася.

— Понимаешь, Танечка, — берет за руку подругу Наташа, — они

облазили весь город. Теперь я понимаю — и те двое, и этот очень вежливый мальчик тоже ведь куда-то ходили, И Виктор.

— Все ходили, что тут не понять, — говорит, насупившись, Коля.

— Вот видишь, Таня, все ходили за книгой. Даже чужие совсем мальчики.

— Ее сейчас нигде не найдешь. Нигде. Как же мне стыдно будет идти теперь к Людмиле Александровне!

Наташа глотает комок, застрявший где-то в горле, и кричит:

— И все из-за вашего футбола! Всегда из-за него одни неприятности бывают!

— Дался тебе футбол! — вскипает Вася. — Футбол тоже не такое уж счастье. Куча у нас неприятностей с ним. Спроси Колю, приятно ему было вчера показывать бабушке ботинок с оторванной подметкой? Или когда летят стекла из окна после твоего удара? Ты думаешь — райская это музыка, когда звенят стекла? Но это все сейчас не имеет значения.

Вася быстро встает. Петя инстинктивно хватается за доску, на противоположном конце которой он сидит, и одновременно упирается ногами в землю. Но это сейчас никого не смешит.

— Я пойду вместо тебя, Таня, к твоей библиотекарше. Все ей сам расскажу, — с предельной торжественностью заявляет Вася. — Это я сам все наделал с твоей книгой, я сам и буду расхлебывать эту кашу.

— Нет, расхлебывать кашу будем вдвоем. Я еще больше во всем виноват! — говорит Петя и тоже вскакивает с доски. Доска с грохотом падает на землю.

— Когда же это было, чтобы я отставал от вас? — басит Коля и тут же переходит на то место, где уже стоят его товарищи.

— За это вам большое спасибо, мальчики, — благодарит Таня. — Но я одна пойду к Людмиле Александровне. И сама за все отвечу.

Наташа обижается:

— По крайней мере, ты могла бы сказать: «Вдвоем за все ответим!» Мальчиков можно оставить в покое, без них обойдемся, но я тебя не брошу.

— И мы ее не бросим в беде! — все в том же приподнятом тоне заявляет Вася. — На любую пытку пойдем вместе.

— Даже в Каноссу, — поддерживает товарища Петя.

— Положим головы на плаху! — восклицает в тон друзьям Коля.

— Ну, раз пошли исторические примеры, — говорит спокойно Володя, — так и мы с Виктором присоединяемся к вам: взойдем со всеми на эшафот. И Маришку возьмем с собой.

Маришка, успевшая задремать, пока происходили все эти разговоры, услыхав, что о ней говорят, вскакивает и начинает лаять, сама не зная, на кого и за что.

«Закрыть футбол!»

О красном уголке домоуправления прохладно, пахнет недавно выбеленными стенами. И от цементного пола, который Тихон Максимович поливает несколько раз в день, тоже тянет свежестью. Зайдешь сюда и не хочется уходить: в квартирах — душно, во дворе — жарко, даже в тени нет опасения от духоты…