Трубадур: Начинающий артефактор
Шрифт:
– Да я… – мою попытку возмущения задавили на корню выкриком:
– Молчать! Сейчас разговор ведут мэтры! А необразованная чернь должна слиться с полом! – визгливо закончил Эйтон.
– Прошу заметить, – подал голос бледный Ларион. – Вито очень образован и жаден до знаний.
– Так значит ты шпион сильфов?! – огорошил он всех, в том числе и меня. – Ты похож на одного из них. Умеешь читать, писать. Втерся в доверие к мэтру Лариону, а потом попытался похитить моего сына! Так ведь?!
– Ничего подобного! Я…
– Молчать!!! –
– Гиппарх, успокойтесь, – снова подал голос невзрачный. – С чего вы взяли, что он пытался похитить вашего сына? И уж тем более, кто дал вам право обвинять его в шпионаже? Это епархия дознавателей.
– Предчувствие, – снова выдал он. – У меня предчувствие.
Я едва сдержал рвущий наружу истерический хохот. Да он же чокнутый! Кто вообще додумался поставить на этот пост душевнобольного?!
– Кхм, – даже мой защитник растерялся. – Давайте лучше спросим у вашего сына, гиппарх. Парот, этот юноша пытался тебя похитить?
– Нет, – покачал головой тот, заставив меня слегка расслабиться. – Но я видел, как он что–то писал на берегу. Потом туда вышли сильфианитские разведчики, а он, по–видимому, с помощью магии переправил им один из листков, и они ушли. Вот, у него сумка, там наверняка всякие шпионские штуки.
– Я же говорил! У меня предчувствие! – довольно воскликнул папаша.
– Да какое к чертям предчувствие… – от злости, я даже не заметил, как начал говорить по–русски, чем очень удивил присутствующих.
– Вот! Я же говорил – это сильф! – еще сильнее распалился Эйтон. – Надо же, так глупо выдать себя.
– Гиппарх, это не язык сильфов, – подал голос еще один господин, в одежде которого преобладал красный. – Он несомненно похож, но и только.
– Неважно! Значит, это шпион другой страны! У него и сумка есть! – убийственная логика. Чес слово, она просто сносит голову, заставляет удавиться от смеха… Ой, на почве безумия Эйтона и меня куда–то не туда понесло.
– И вправду, молодой человек, не покажите, что у вас в сумке? – обратился ко мне невзрачный.
– Да пожалуйста, – вытащив из сумки листы, подошел к столу и положил их.
– И сумочку тоже, – встал из–за стола мой защитник.
Молча протянув ему тряпичную сумку, пронаблюдал, как ее общупали, поводили над ней ладонями и внимательнейшим образом осмотрели со всех сторон. Лишь после такого тщательного досмотра, обратили внимание на листы, мирно лежавшие на столе. На них я писал только на мавитанском, так что проблем возникнуть не должно.
– Вы – маг? – осведомился мужчина, так же тщательно осматривая бумаги.
– Нет, – спокойным голосом ответил я.
– Артефакты при себе есть?
– Нет.
– Вы шпион?
– Нет.
– Кто вы?
– Ровный пацан.
– Это понятно, кто вы по происхождению? – не моргнув и глазом, спросил невзрачный,
– Гражданин Российской федерации.
– Э–э–э, – подвис он. – Я–я–ясно… Где это?
– Далеко.
– Насколько?
– Не знаю.
– Хм… – мужчина, который, кстати, так и не представился задумчиво осмотрел меня. – Удивительно красивая песня. Споете?
– Что?! – взревел до этого молчавший безумный Эйтон. – Мэтр дознаватель, что вы сюсюкаетесь с этим врагом короны! На кол его!
Мои ягодицы непроизвольно сжались, при упоминании кола, но я бодро хотел сказать, что спою, но меня опередил дознаватель:
– Мэтр Эйтон, – холодным голосом припечатал он, – Ваша карьера военного висит на волоске. Вы не с того не с сего приказали казнить гостя мэтра Лариона, лишь потому, что ваш сын, – мужчина буквально выплюнул это слово, – заподозрил в нем шпиона. Без суда и расследования вы хотели казнить невиновного.
– Да с чего вы вообще решили, что он невиновный?! – вскричал Эйтон, свирепо оглядев гостей, отчего некоторые из них побледнели и начали робко ему поддакивать.
– С того, что дознаватели чувствуют ложь, – он тоже холодно оглядел цветастых и те сразу заткнулись. – К тому же в вещах молодого человека нет ничего, что бы доказывало его вину.
– Да как ты… – начал было снова заводится Эйтон, но был снова жестко прерван.
– Достаточно, Эйтон, – после этих слов среди немногочисленных гостей прокатился шепоток. – Ты слишком зарвался, власть ослепила тебя. Именем Великого Короля Мавитании я лишаю тебя звания гиппарха, дворянского титула и всех земель. Также, как дознаватель, объявляю тебя подозреваемым в действиях против короны. Арестовать подозреваемого и доставить в Зал Правосудия.
Тут же в полной тишине, словно из воздуха появились двое в серых плащах и мигом скрутили обалдевшего от происходящего бывшего гиппарха. Тот сразу же пришел в себя и пока его вели до двери, орал, что покарает всех, и что все еще пожалеют, ну, как обычно орут те, у кого на почве вседозволенности крыша протекает.
– Парота же отправить в королевский приют, – продолжил дознаватель. – И содержать там, до объявления опекунов, либо до совершеннолетия.
Снова, словно из воздуха, появилась фигура в плаще и взяв белого как снег ребенка под руку, вывела из зала.
– А теперь, господа, – едва захлопнулась дверь продолжил дознаватель. – Предлагаю закончить обед. А вы, молодой человек, – обратился он ко мне, садясь на место, – не хотите ли исполнить написанную вами песню? Она мне показалась довольно интересной. Не похожа на наши.
Нет, не хочу. Домой хочу.
– Я не уверен, что смогу без звукового сопровождения исполнить данную песню, – пошел на попятную, но был остановлен:
– О, не стесняйтесь, молодой человек. Или вы плохо поете?
– Нет, пою я хорошо, но…