Трудно быть замполитом

Бебель

Черт, надеюсь я ошибся и она не настоящая ведьма. Иначе нам полный пиз…

— Чтож, ваши подозрения не беспочвенны, однако уверяю, мои слова не ложь! Я воистину жертва ровно настолько, насколько и все прочие, пусть моя темница располагалась на вершине башни, а не в погребе.

С ее слов, она угодила в плен во время путешествия до Хребта. Обоз, в который ее взяли, перебили, но ей сохранили жизнь, как ценному трофею. Не каждый день можно заграбастать аж целого аптекаря.

— Посмотрите мне в глаза и скажите, что поступили бы иначе! Разумеется, я солгала!

Рассказала, будто редкая мастерица, а то вовсе, всамделишный магистр врачевания. Сочинила о запретных практиках, которые якобы изучаю, о том, как выучилась пересаживать части тел и органы от одного человека к другому. Их сокровенные желания были слишком очевидными, дабы не воспользоваться. Или что, лучше умереть от бесчестья или кинжалов?

Брюнетка брезгливо сплюнула:

— Лучше. Из-за твоей брехни они стали нападать на целые караваны. Тот, с которым я добиралась до Хребта, вырезали наполовину.

— Я хотела выжить! Выжить и сбежать! А покуда не сбежала, то, разумеется, мне приходилось внушать иллюзии и возводить декорации, дабы подонки верили, будто я впрямь способна излечить их уродства. Про сельдь эту вонючую выдумала, будто ею откармливать надо, наврала, что пытки и избиения портят «материал»… Любой разумный человек поступил бы так же!

— Декора… Что?

— Говоря «декорации», я подразумеваю явление, не имеющее иной задачи, кроме как занимать место. Как твоя пустая голова, к примеру.

— Ах ты мелкая…

Лошадиное фырканье раздалось в опасной близости, заставляя обеих идиоток заткнуться. Пара конных гвардейцев следовала по опушке, шумно переговариваясь:

— Следы ищи, не бурчи!

— Та недомерок издох давно! Али на севера с «принцесской» сбежал! С неделю дурью маемся… А у меня дома жена на сносях!

— Все равно не от тебя…

— Чего сказал?!

Ведя высокоинтеллектуальный диспут, щедро сдобренный матом, всадники чинно прошли мимо, не заметив нас сквозь кусты. На этот раз повезло, но только на этот. Пока стюард не уверен, что я здесь был, но как только увидит свой перстень, которым Коллет расплатилась с безухим и который снял с трупа один из работяг, — гвардейцы не то что в кусты, в каждую дырку без мыла пролезут.

Управителю очень нужна моя жопа иначе на кон поставят уже его очко, ибо такое безнаказанным оставлять нельзя. Не то чтобы барону было особое дело до племянницы, но местные князьки крайне щепетильны в вопросах престижа. Арбалеты бы простил. Руки отрубил, ноздри вырвал, и простил. Но за Коллет он обязан спросить. Она член семьи, пусть и дальний. Такое спускать нельзя, не то слабым покажешься. А со слабыми не церемонятся, слабых жрут.

Кашлянув, дамочка стрельнула глазами в меня:

— Полагаю, под «недомерком» подразумевали тебя?

Ответ был излишним. Аптекарь шумно фыркнула, похоже, разочарованная, что искали не ее.

— Пешему не уйти от конного. — брюнетка провожала всадников взглядом. — Коли вернуться на дорогу, еще до завтра настигнут.

— В таком разе, мы могли бы затаиться, дожидаясь, покуда знамя не покинет стены руин, и уже тогда…

Даже не пытается отрицать,

что прячется. Впрочем, наверняка у нее заготовлено оправдание. А вот какое шило в жопе у спортсменки, вопрос открытый.

— Не покинет. — отлипнув от дерева я едва сдержал рвотный позыв. — Даже не надейся. Меня он до победного искать будет.

— Изумительная честность… Я мыслила, отмалчиваться изволишь. Дозволь осведомиться, чем же ты им так насолил?

Проще сказать, чем нет. Спортсменка права, на своих двоих от коней не скрыться, но то в чистом поле. Среди деревьев они не поскачут, лошади в кроличьих норках все ноги переломают.

— Лес?! Скрыться в лесу? Ох и порядком твоей голове досталось, коли такое на ум пришло…

Я хотел во всех красках описать, как мне насрать на мнение какой-то бледной сволочи, имеющей мутную связь с уголовниками, но тошнота заставила повременить с разборками.

— Прекрасно, просто чудесно… — ворчала аптекарь, стряхивая мою блевотину с сапожка. — И чем я только думала, когда решила, что с вами будет безопаснее… Возможно, обдурить этого стюарда было бы куда… Кхм. Не важно.

Брюнетка оказалась куда менее брезгливой. Подхватив мое ослабевшее тело и представив плечо для опоры, она повела меня меж деревьями. Я пытался протестовать, но получил только:

— Не упрямься, болван! Смотреть больно, как мертвец. Идем скорее, надо твоей раной заняться.

Пришлось умолкнуть, позволяя девичьим мускулам делать всю работу. И почему она помогает? Ей-то с чего Клеберов боятся? Ладно эта бледная жопа, ей деваться некуда, ибо врет она или нет, а на костре все равно зажарят от греха подальше. Но спортсменке зачем рисковать? Она даже не знает, почему я прячусь от стюарда, — так какого хрена помогает? Сначала рябого придушила, теперь меня тащит. Это у нее хобби такое, незнакомых мужиков покрывать или у нее самой рыло в пуху?

Черт, ну и мутные пассажиры подобрались…

* * *

Мы не успели далеко забраться, прежде чем солнце окончательно скрылось за деревьями и лес укутала тьма. Но расстояние до глаз гвардейцев оказалось достаточным, дабы можно было безопасно развести костер. С которым поначалу возникли проблемы, однако бледная дамочка, прихватила с башни увесистую сумку.

— Даже огнива взять не потрудились… Ни еды, ни соли, ни даже плащей, вот чтобы вы без меня делали? С таким интеллектом, как только дышать не забываете? А все одно, коситесь, подозрения выпячиваете… Тьфу!

Брюнетка недовольно кривилась, продолжая подкидывать хворост в разгорающееся пламя, но молчала. Поворчав еще с полминуты, но так и не добившись реакции, аптекарь вернулась к пропитанной уксусом тряпке и ране на моем лице.

— Не дергайся, еще не начала!

— Я заранее практикуюсь…

Стиснув зубы, я закрыл глаза, готовясь стойко и мужественно перенести все тяготы и невзгоды средневековой жизни. Не помогло.

— Замри! Замри, кому… Да не вопи так! До чего голосистый… Ай, в пекло! Эй, девка! А ну держи его! Крепче, крепче держи! Ох, чего же начнется, когда за иглу возьмусь…