Трудно ли быть фамильяром
Шрифт:
Она подняла голову и чуть не выронила книгу. У открытой двери кабинета, прислонившись плечом к косяку, стоял Вейго и молча разглядывал её.
— Фух, ты меня напугал! Нельзя же так неслышно подкрадываться! — постаралась объяснить свой испуг Кейра. — И давно ты за мной подглядываешь?
— Да я сидел-сидел, чай остыл, пирожные засохли. Вот и решил посмотреть, куда ты опять запропала, — шевельнулся Вейго в дверях и шагнул к столу. — Что, интересное что-то для себя нашла?
— Да, вот интересно про оборотней, — не стала прятать свой интерес девушка, тем более, можно сказать,
— Да, именно азартные, — кивнул Вейго.
— Ну наконец-то появилось поле, где есть надежда тебя победить!
Она с предвкушением улыбнулась, блеснув глазами, а у него опять непонятно отчего сжалось сердце.
Хотя, почему непонятно? Ему уже было очень даже понятно.
Он просто боялся себя, боялся влюбиться окончательно и в то же время боялся, что через несколько дней эта юная лисица исчезнет из его жизни.
Сердце сжималось от мучительного желания поцеловать её, но одновременно он отдавал себе отчёт, что достаточно малейшего прикосновения и весь его самоконтроль может полететь в тартарары, а последствия будут печальными.
Внутри себя Вей ощущал неожиданно проснувшуюся потребность непрерывно находиться рядом с ней, защищать от опасностей и открывать ей мир во всех его красках, однако он не понимал, где взять главное: право быть с ней рядом постоянно. Не эти пару дней, а дольше, гораздо дольше.
Да и на эти два дня у него было не право, а работа, обязанность. Прав быть рядом с ней у него не было никаких.
— Какие права мне нужны?! О чём я вообще думаю?! — одёрнул Вей себя, резко отвернулся и ушёл в гостиную. — Это какое-то наваждение! Я по каким-то причинам сошёл с ума.
Кейра не поняла, на что он обиделся, или рассердился, но поспешила вслед, чтобы развеять это неожиданно возникшее напряжение между ними.
— Ну, показывай свои азартные игры! Надеюсь, это действительно что-то стоящее, а не рядовой деревенский «дуралей», в которого играют зимними вечерами наши кумушки от нечего делать.
— Ты тоже? — как-то вымученно улыбнулся Вейго, усаживаясь за стол в гостиной и открывая какой-то резной ящичек.
— Признаюсь, бывало, — в притворном раскаянии опустила ресницы девушка. — Но ведь ты меня развлечёшь чем-то более интересным?
Он внутренне задохнулся. Сказанная ей фраза была очень двусмысленной, но сама Кейра в своей наивности этого не поняла. На это намного «более интересное», чем игра в карты и чем бы он с удовольствием занялся с лисицей с полной самоотдачей, прав у него не было. Никаких. И не предвиделось.
— Вот, смотри сама, — Вей пододвинул к ней игровой ящик, стараясь успокоиться, говорить ровно и спрятать ненужные эмоции, — у нас есть камни гирши с расчерченной доской, карты, кости всех видов, включая игру в доргиро. Что выбираешь?
— Выбрать сложно, — задумчиво произнесла Кейра, разглядывая затейливый рисунок на картах и перебирая гладкие пощёлкивающие в её руках камни. — Давай начнём с доргиро.
В результате они попробовали сыграть в одну игру, потом в другую, перебрали несколько игр и остановились на мало распространённой карточной игре «чуша на двоих».
Мало-помалу они втянулись в лёгкую ни к чему не обязывающую болтовню, расслабились и словно отгородились от всех условностей. Игра будто накрыла их куполом, создала другую реальность и выпустила под него их настоящих, не связанных ни придворным этикетом, ни посторонними любопытными взглядами, ни рамками предписанного поведения. Шаг за шагом, слово за словом, улыбка за улыбкой, и они открылись друг другу. Выглянули их истинные лица, которые обычно прятались за привычными масками, созданными смущением, домыслами, условностями и обстоятельствами. Они перекидывались легкомысленными шутками, отпускали ироничные замечания, хихикали и строили друг другу многозначительные гримасы, делали театральные паузы и совершенно забыли о том, что знакомы всего несколько дней. Казалось, они знали друг друга всегда.
— С чего я взяла, что Вейго некрасив? — думала Кейра, зацепившись взглядом за белесый шрам на загорелой сильной шее, спускающийся за расстёгнутый ворот рубашки. — Ему очень идёт улыбка. Он улыбается потрясающе, хочется улыбнуться ему в ответ.
А Вей не только улыбался. Вместе с Кейрой он беззаботно смеялся, хохотал и чувствовал себя легко и свободно, будто наконец снял строгий тугой мундир, в котором последнее время постоянно находилась его душа. Оборотень словно вернулся в юность, в то счастливое время, когда расы были равноправны, когда ещё не было гонений на его сородичей и не было запретов на обороты. В то время, когда ему не надо было непрерывно быть настороже и годами защищать своё право быть живым.
Игроки увлеклись и, наверное, пропустили бы ужин, однако совершенно неожиданно для них обоих раздался стук в дверь, который вернул их с беззаботных небес на землю.
Вейго напрягся. Оказалось, стучала горничная. Она привезла заказанный Веем заранее ужин и теперь послушно стояла у дверей, не заходя внутрь покоев.
Вей встал и сам вкатил столик с блюдами, испускающими соблазнительные запахи.
— Время игр закончилось, — провозгласил он торжественным голосом. — Наступило время для серьёзных занятий!
Кейра фыркнула. Настроение было радостным и беззаботным. Эти несколько часов игры как-то всё упростили между ними. Кейре рядом с Вейго стало легко и свободно. Она уже не боялась, что он что-то не так поймёт или за что-то её осудит. Откуда-то пришла полная уверенность, что Вей поймёт всё правильно и ни за что не осудит, что напротив защитит и убережёт её от всех неприятностей.
А у оборотня появилось ощущение, что всё идёт в правильном направлении. Непонятно куда, но в правильном. Главное, уберечь её до тех пор пока полностью насовсем не вернётся Хардош. Это самое важное. А вот после сам бог-оборотень подскажет решение этой запутанной психологической задачи. Обязательно подскажет, как же иначе?